Развитие, прогресс, ценностное ядро, глобализация и Родина
{div width:335|height:500|float:left}{module all-rus-saints}{/div}Мы коснулись понятия «Родина» и указали на его отличия от места рождения, пребывания и т.д. В связи с особой важностью этого понятия и его глубокой взаимосвязью с развитием и ценностным ядром вернемся к нему еще раз.
Прежде всего, выскажем предположение, что «Родина» и, соответственно, «чувство Родины» присуще не всем и не всегда. Оно может возникать и исчезать в зависимости от многих обстоятельств. Во всех случаях, когда оно есть в душе человека, оно, в случае разлуки с Родиной как со страной, вызывает ностальгию. Огромной силы тоска по России – как Родине в самом высоком метафизическом смысле – охватила русскую эмиграцию послереволюционного периода. Разумеется, и среди эмигрантов были люди, не испытывающие этой смертельно изматывающей боли по утраченной Родине. В качестве простых общеизвестных примеров можно напомнить кинематографические образы персонажей «Бега»: Корзухин, Чарнота, Голубков, Хлудов, Тихий... Все они русские люди, утратившие Россию, но не все они утратили Родину.
В период распада СССР, после распада и до сегодняшнего дня за пределами России остаются миллионы этнических русских – граждан СССР. Что и как они переживали в момент краха Советского Союза? Для одних это стало гибелью Родины, для других – нет. Для кого-то спасением казался возврат в уцелевшую часть России, и они устремились туда, терпя лишения, неся потери, рискуя собой, семьей, благополучием: потому что не могли потерять связь с Родиной. Им казалось, они надеялись, что нахождение в пределах исторической части России, в русской культурно-языковой среде позволит не утратить связь – в том числе и мистическую – с Россией. А для других этнических русских откол от СССР в составе какой угодно иной этнокультурной, религиозно и политически враждебной среды казался не только приемлемым, но оправданным и даже желанным, поскольку сулил более высокий материальный уровень и приобщение к «Западу»27.
Говоря о Родине, нельзя не сказать об ощущении ее некого, не всегда ясно и рационально осознаваемого, предназначения. Предназначение может быть сформулировано как миссия, может быть заявлено политической элитой как высшая цель – так, например, делалось в СССР, провозглашавшем себя в ранний период своего существования как исток и движущую силу мировой революции, а период позднего развития – как средство и место построения коммунизма в одной отдельно взятой стране. Мессианская роль провозглашается и в США, чья политическая элита позиционирует страну как оплот демократии и свободы. Не всегда провозглашенные элитой мессианские цели воспринимаются большинством населения на эмоциональном уровне, и не они формируют метафизическую основу чувства Родины. Чаще всего это чувство остается именно чувством, не обретая рациональных дефиниций, основываясь на неосознанном доверии к неким, пусть и не до конца понятным, «высшим смыслам» и «предназначениям». «Предназначение» Родины может и, на наш взгляд, должно быть предметом рационального постижения. В этом состоит один из компонентов стратегического целеполагания. Осмысление должно исходить из осознания предназначения самого народа. Надо анализировать: в чем может состоять дальнейшее развитие народа, к чему у него есть природное и историческое предрасположение, необходимые духовные и материальные ресурсы, каково его место в мире, что он может производить как в сфере промышленного, так и в сфере духовного производства? Обоснованные ответы на эти вопросы подскажут и даже определят адекватную форму государственного устройства, а также направления и способы экономического и культурного развития.
27 Отдельного анализа заслуживают проблемы этнически смешанных индивидуумов и семей, оказавшихся в состоянии раскола между одной этнокультурной средой и страной и другой.