Школа Рафаэля. Видение креста («Сим победиши»). 1520–1524
Православная империи на самом деле пришла не из Ветхого Завета
и не от еврейского народа, а от язычников и была именно воцерковлена
вся целиком, в ее языческих формах, как воцерковляется после Святого
Крещения весь человек, а не только какая-то часть его телесно-душевного состава.
Весьма популярно, особенно в последнее время, выведение христианско-демократических идей из Ветхого Завета. В частности, игумен Филипп (Рябых), основываясь на Книге Судей и Первой Книге Царств, пишет: «В Первой Книге Царств рассказывается о том, что в древнем Израиле богоустановленным правлением была теократия. Она существовала без институтов государственной власти. Сам Бог заботился о древнем еврейском народе. Проводником Божией воли были судьи, которые судили и организовывали народ в случае необходимости. Но слабость веры еврейского народа в заботу Бога привела к тому, что он захотел иметь видимое проявление власти в лице царя: “Мы будем как прочие народы: будет судить нас царь наш, и ходить пред нами, и вести войны наши” (1 Цар. 8: 20). Таким образом, Библия нам сообщает, что монархия даже не была изобретением богоизбранного народа, но была заимствована им от язычников». В несколько смягченном виде эту же позицию выражает Андрей Десницкий в статье «Священство и Царство в российском общественном сознании (из истории одного архетипа)»: «Так и в самых “промонархических” отрывках Ветхого Завета Царство изображается как институт, разрешенный Богом, но установленный всецело по воле людей. Иерархия ценностей вполне понятна: идеалом общественного устройства служит теократия, но поскольку она, как всякий идеал, не может постоянно оставаться практической нормой общественного устройства, народ, чтобы избежать анархии, выбирает монархию. Характерно, что Ветхий Завет вообще нигде не содержит четких предписаний относительно форм государственного устройства, в отличие от детально оговоренных форм культа. Господь избирает конкретных людей (судей, царей, пророков) и через них управляет Своим народом, но нигде и никогда не выводит Он идеальную формулу власти для этого народа».
Приведенная точка зрения имеет протестантское происхождение, и ее критиковал еще Лев Тихомиров в «Монархической государственности»: «В протестантстве очень распространена мысль, будто бы в Библии царская власть не одобряется и составляет, по выражению Библии, “грех перед Господом”. У историка, вообще точного и безпристрастного, как Шлоссер, прямо говорится, будто бы учреждение Царства “резко противоречило законодательству Моисея, по которому главою государства признавался один только Бог. Трудно понять, как повторяют подобные вещи люди, читавшие Библию”. Но можно пойти дальше и задать еще один вопрос: как повторяют подобные вещи люди, читавшие всю Библию? История Ветхого Завета и богоизбранного народа абсолютно завершена рождением Господа Исуса Христа и может быть рассмотрена только через Него и никак не определяет православную историософию, разве что прообразовательно или вообще “анагогически”, как говорили отцы-каппадокийцы, через “обрезание Писаний”. Последним пророком был святой Иоанн Предотеча, на котором и завершился “пророческий ряд” и вообще все “лица израилтестии”. Трудно понять, как вообще может быть использован Ветхий Завет в экзегезе Империи, хотя это и происходило (с разных сторон) на протяжении всей истории».
Виктор Сергеев (его неприятие православия и одновременно попытка богословского «оправдания» демократии очевидны) совершенно справедливо указывает в своей монографии «Демократия как переговорный процесс»: «Именно Ветхий Завет, и именно через тексты пророков, стал основным источником идей у радикальных протестантских сект. Интересно отметить, что в русском православии, где роль Ветхого Завета вообще значительно скромнее (курсив мой. – В.К.), чем в западных христианских Церквях, где роль высшего суда по отношению к власти заметно приглушена, а необходимость терпеть власть, в духе послания святого Павла к римлянам, рассматривается как императив, содержащаяся в Ветхом Завете идея боговдохновенного пророчества и возможность вызвать власть на суд перед Богом все же ясно проявила себя в одном из наиболее интригующих эпизодов русской истории – переписке между Иваном Грозным и князем Андреем Курбским. Курбский совершенно ясно обвиняет Грозного в отступлении от христианских законов и грозит Божьим судом, опираясь на ветхозаветные цитаты, Грозный же отвечает ему словами святого апостола Павла о божественной природе власти».
Именно так. Идеи христианской демократии, действительно впервые высказанные в России князем Андреем Курбским в полемике с царем Иоанном Грозным, суть отрицание прежде всего зрелого православия со времен Вселенских соборов. Православная империи на самом деле пришла не из Ветхого Завета и не от еврейского народа, а от язычников и была именно воцерковлена вся целиком, в ее языческих формах, как воцерковляется после Святого Крещения весь человек, а не только какая-то часть его телесно-душевного состава.