Святой Григорий Синаит

Политическое измерение исихазма в поздней Византии
и в новейшей истории России
Максим Медоваров

Источник: альманах «Развитие и экономика», №4, сентябрь 2012, стр. 192

Максим Викторович Медоваров – специалист по истории русской и зарубежной консервативной мысли

Отно­ше­ния ви­зан­тийс­кой и рус­ской куль­тур в оп­ре­де­лен­ном смыс­ле па­ра­док­саль­ны. Нес­мот­ря на об­щую ре­ли­гию – пра­вос­ла­вие – и при­шед­шую вмес­те с ней книж­ность, бро­са­ет­ся в гла­за, что по­ли­ти­чес­кий, со­ци­аль­ный и эко­но­ми­чес­кий строй как Ки­евс­кой Ру­си и кня­жеств пе­ри­о­да разд­роб­лен­нос­ти, так и мос­ко­вс­ко­го пе­ри­о­да не име­ет поч­ти ни­че­го об­ще­го с ви­зан­тийс­ким. Не­сом­нен­но, это дол­гое вре­мя зат­руд­ня­ло под­ра­жа­ние Ви­зан­тии да­же в сфе­ре прид­вор­но­го це­ре­мо­ни­а­ла и мо­нар­хи­чес­кой иде­о­ло­гии – оно на­ча­лось толь­ко пос­ле бра­ка Ива­на III с Софь­ей Па­ле­о­лог, то есть уже пос­ле па­де­ния Вто­ро­го Ри­ма. За­тем соз­на­тель­ная ори­ен­та­ция на ви­зан­тийс­кий по­ли­ти­чес­кий опыт, со­вер­шен­но не­ха­рак­тер­ная для рус­ско­го Сред­не­ве­ковья, пос­те­пен­но уси­ли­ва­лась в те­че­ние XVI и XVII ве­ков вплоть до Пет­ра I. Иван IV, Алек­сей Ми­хай­ло­вич, пат­ри­арх Ни­кон, Фе­дор Алек­се­евич по сво­е­му по­ли­ти­чес­ко­му имид­жу соз­на­тель­но приб­ли­жа­лись к ви­зан­тийс­ким об­раз­цам. Это тем бо­лее по­ра­зи­тель­но, что в ука­зан­ные два сто­ле­тия в сфе­ре куль­ту­ры Рос­сия на­о­бо­рот все даль­ше от­хо­ди­ла от Ви­зан­тии и все бо­лее приб­ли­жа­лась к за­пад­ной куль­ту­ре. Ис­сле­до­ва­ния Алек­са­нд­ра Кам­чат­но­ва по­ка­зы­ва­ют, ка­кое ог­ром­ное вли­я­ние на всю рус­скую книж­ность и об­ра­зо­ван­ность в XIV–XV ве­ках ока­зал ви­зан­тийс­кий иси­хазм. Бол­га­рс­кий уче­ник свя­то­го Гри­го­рия Си­на­и­та Фе­о­до­сий соз­дал так на­зы­ва­е­мую Тыр­но­вс­кую шко­лу пись­мен­нос­ти, вли­я­ние тра­ди­ций ко­то­рой в Рос­сии ощу­ща­лось вплоть до пет­ро­вс­ких ре­форм, но все же шло на убыль к XVII ве­ку.

Даль­ней­ший всплеск те­мы ви­зан­тийс­ко­го нас­ле­дия в Рос­сии про­и­зо­шел толь­ко пос­ле пуб­ли­ка­ции пер­во­го «Фи­ло­со­фи­чес­ко­го пись­ма» Пет­ра Ча­ада­е­ва, счи­тав­ше­го Ви­зан­тию при­чи­ной всех даль­ней­ших бед на­шей стра­ны (1836 год). В ка­че­ст­ве от­ве­та на этот вы­зов ви­зан­тизм стал сла­вя­но­фильс­ким ло­зун­гом, за­нял важ­ней­шее мес­то в ис­то­ри­о­со­фии Фе­до­ра Тют­че­ва, а за­тем был подх­ва­чен Конс­тан­ти­ном Ле­онть­е­вым и Тер­ти­ем Фи­лип­по­вым. Од­на­ко сле­ду­ет приз­нать, что действи­тель­ное зна­ние осо­бен­нос­тей ви­зан­тийс­кой ис­то­рии наз­ван­ны­ми мыс­ли­те­ля­ми ос­тав­ля­ло же­лать луч­ше­го: рус­ская об­ще­ст­вен­ная мысль и ви­зан­ти­но­ло­гия раз­ви­ва­лись па­рал­лель­ны­ми кур­са­ми. Иск­лю­че­ни­ем был труд Ль­ва Ти­хо­ми­ро­ва «Мо­нар­хи­чес­кая го­су­да­р­ствен­ность». В нем под­роб­но рас­смат­ри­ва­лись от­ли­чия римс­кой мо­нар­хии и ви­зан­тийс­кой мо­нар­хии от мо­нар­хии рос­сийс­кой.

Тема исихазма и наследия святых Григория Паламы, Григория Синаита
и других вообще не возникала в России вплоть до появления
имяславческого движения, несмотря на имевшиеся труды Ивана
Киреевского и Памфила Юркевича о сердечной молитве.

Та­ким об­ра­зом, к на­ча­лу XX ве­ка ви­зан­тийс­кое нас­ле­дие в Рос­сии ос­та­ва­лось в зна­чи­тель­ной сте­пе­ни ло­зун­гом, ми­фо­ло­ге­мой с ми­ни­му­мом конк­рет­но-ис­то­ри­чес­ко­го со­дер­жа­ния. Ха­рак­тер­но, что те­ма иси­хаз­ма и нас­ле­дия свя­тых Гри­го­рия Па­ла­мы, Гри­го­рия Си­на­и­та и дру­гих во­об­ще не воз­ни­ка­ла в Рос­сии вплоть до по­яв­ле­ния имяс­лав­чес­ко­го дви­же­ния, нес­мот­ря на имев­ши­е­ся тру­ды Ива­на Ки­ре­евс­ко­го и Пам­фи­ла Юр­ке­ви­ча о сер­деч­ной мо­лит­ве. О сте­пе­ни фан­тас­тич­нос­ти предс­тав­ле­ний об иси­хаз­ме, бы­то­вав­ших в то вре­мя, да­ет предс­тав­ле­ние прос­той и в то же вре­мя скан­даль­ный при­мер. Из­ве­ст­ный пуб­ли­цист, вид­ный предс­та­ви­тель рус­ско­го на­ци­о­на­лиз­ма Ми­ха­ил Мень­ши­ков, по­ле­ми­зи­руя с позд­ним сла­вя­но­фи­лом ге­не­ра­лом Алек­са­нд­ром Ки­ре­евым, пи­сал в 1905 го­ду: «Наск­возь ви­зан­тийс­кое, вы­шед­шее (че­рез Ива­на Ки­ре­евс­ко­го) из Оп­ти­ной пус­ты­ни “пра­вос­ла­вие” сла­вя­но­фи­лов про­ник­ну­то иде­я­ми ге­зи­хас­тов, афонс­ких мис­ти­ков XIV ве­ка, близ­ких к ере­си». Дан­ная фра­за сви­де­тель­ству­ет о том, что рус­ская об­ще­ст­вен­ность на­ча­ла XX ве­ка да­же не зна­ла, что имен­но иси­хазм приз­нан пра­вос­лав­ной ор­то­док­си­ей на пя­ти (!) со­бо­рах се­ре­ди­ны XIV ве­ка, а его про­тив­ни­ки от­лу­че­ны от Церк­ви. Уди­ви­тель­но ли пос­ле это­го, что боль­ши­н­ство рус­ских пра­вос­лав­ных ие­рар­хов и бо­гос­ло­вов в 1910-е го­ды за­ня­ли отк­ро­вен­но имя­бор­чес­кую по­зи­цию?

Толь­ко пос­ле вы­хо­да кни­ги схи­мо­на­ха Ила­ри­о­на «На го­рах Кав­ка­за» и на­ча­ла ши­ро­чай­ше­го по масш­та­бам дви­же­ния в за­щи­ту ум­ной мо­лит­вы и по­чи­та­ния Име­ни Божь­е­го иси­хазм вне­зап­но во­шел в са­мую серд­це­ви­ну рус­ской мыс­ли. Ос­мыс­лен­ный в тру­дах от­ца Пав­ла Фло­ре­нс­ко­го, от­ца Сер­гия Бул­га­ко­ва, Алек­сея Ло­се­ва (мо­на­ха Анд­ро­ни­ка), ар­хи­ма­нд­ри­та Соф­ро­ния (Са­ха­ро­ва), ар­хи­ма­нд­ри­та Кип­ри­а­на (Кер­на), Вла­ди­ми­ра Лос­ско­го и дру­гих, он уже нав­сег­да ос­та­нет­ся од­ним из кра­е­у­голь­ных кам­ней рус­ской мыс­ли и рус­ской ис­то­рии. Прер­ван­ная в XVIII ве­ке и ед­ва во­зоб­нов­лен­ная свя­тым Се­ра­фи­мом Са­ро­вс­ким тра­ди­ция ум­ной мо­лит­вы в XX ве­ке раз­ли­лась ши­ро­ким рус­лом.