Почему у России нет альтернативы православному социализму
Николай Сомин

Источник: альманах «Развитие и экономика», №3, август 2012, стр. 104

Николай Владимирович Сомин – кандидат физико-математических наук, ведущий научный сотрудник Института проблем информатики РАН, бакалавр богословия, преподаватель Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета

Сна­ча­ла об оче­вид­ном. Ни для ко­го не сек­рет, что ны­не Рос­сия на­хо­дит­ся в край­не тя­же­лом сос­то­я­нии, прос­то на гра­ни не­бы­тия. Раз­вал эко­но­ми­ки, несп­ра­вед­ли­вость со­ци­аль­ной струк­ту­ры, упа­док куль­ту­ры, бы­то­вой разв­рат, кри­зис на­ци­о­наль­ной жиз­ни, про­вал де­мог­ра­фии – все это хо­ро­шо из­ве­ст­но. И при­чи­на это­го то­же оче­вид­на: нес­вой­ствен­ный рус­ской ци­ви­ли­за­ции со­ци­аль­ный строй – ка­пи­та­лизм. Поп­рос­ту го­во­ря, мы гиб­нем от рын­ка, де­ла­ю­ще­го из рус­ско­го че­ло­ве­ка эго­ис­та и мо­раль­но­го уро­да.

Ка­пи­та­лизм был на­вя­зан Рос­сии За­па­дом – на­шим всег­даш­ним, на­и­бо­лее злым и силь­ным про­тив­ни­ком. Имен­но про­во­ци­ру­е­мый ка­пи­та­лис­ти­чес­ким рын­ком при­мат лич­ной вы­го­ды пе­ред об­щи­ми ин­те­ре­са­ми раз­ру­ша­ет глу­бин­ные ос­но­вы рус­ской жиз­ни и де­ла­ет на­шу стра­ну без­за­щит­ной пе­ред за­пад­ной экс­пан­си­ей. И выс­ко­чить из это­го кап­ка­на, ос­та­ва­ясь в рам­ках ка­пи­та­лиз­ма, шан­сов нет. По­э­то­му, что­бы вы­жить, Рос­сия долж­на отб­ро­сить гу­бя­щий ее со­ци­аль­ный строй, вы­ра­бо­тать и ре­а­ли­зо­вать иной об­раз со­ци­аль­но­го бы­тия. Ка­кой?

Преж­де все­го опи­ра­ю­щий­ся на тра­ди­цию, на мно­го­ве­ко­вую ис­то­рию рус­ской ци­ви­ли­за­ции. Ис­то­рия да­ет­ся на­ро­ду не для то­го, что­бы топ­тать ее но­га­ми, а для уяс­не­ния, как на­род мо­жет ус­пеш­но про­дол­жать свое ис­то­ри­чес­кое шест­вие. И на­ша ис­то­рия по­ка­зы­ва­ет, что на­и­бо­лее ус­пеш­ные ее пе­ри­о­ды бы­ли свя­за­ны не с раз­ви­ти­ем рын­ка, а с ут­ве­рж­де­ни­ем идеи слу­же­ния (Бо­гу, ца­рю, Оте­че­ст­ву, на­ро­ду, об­щи­не), ко­то­рая тре­бу­ет иной – не­ры­ноч­ной – мо­де­ли эко­но­ми­ки. Та­ких ори­ен­ти­ров мы при­дер­жи­ва­лись в пе­ри­о­ды Мос­ко­вс­ко­го царства (XVI–XVII ве­ка) и со­ве­тс­ко­го со­ци­а­лиз­ма (XX век). В то же вре­мя эпо­хи, ког­да Рос­сия втя­ги­ва­лась в ры­ноч­ную сти­хию (вто­рая по­ло­ви­на XIX ве­ка и весь по­ка еще неп­ро­дол­жи­тель­ный XXI век), при­во­ди­ли к до­воль­но быст­рой по­те­ре хо­зяй­ствен­ной не­за­ви­си­мос­ти (а ны­не – фак­ти­чес­ки и го­су­да­р­ствен­ной не­за­ви­си­мос­ти).

Не­об­хо­ди­мо, что­бы ча­е­мый со­ци­аль­ный строй был мо­раль­но вы­ше на­вя­зы­ва­е­мо­го нам ка­пи­та­лиз­ма. Толь­ко вы­со­кое це­ле­по­ла­га­ние об­ще­ст­ва мо­жет обес­пе­чить ему по­бе­ду. Рань­ше мы всег­да это по­ни­ма­ли, и не­да­ром на­ши пред­ки на­зы­ва­ли се­бя Свя­той Русью, то есть обоз­на­ча­ли са­мую вы­со­кую план­ку, ка­кую толь­ко мо­жет пос­та­вить пе­ред со­бой на­род как це­лое. Сей­час же, в ре­зуль­та­те на­шей об­ще­на­ци­о­наль­ной дег­ра­да­ции, эта мысль за­бы­ва­ет­ся. И во­об­ще нрав­ствен­ная сос­тав­ля­ю­щая со­ци­аль­но­го уст­ро­е­ния прак­ти­чес­ки за­бы­та. Поль­за, при­быль, на­жи­ва – сти­му­лы, ра­нее всег­да у рус­ско­го че­ло­ве­ка вы­зы­вав­шие по­доз­ри­тель­ность и да­же през­ре­ние, ста­ли те­перь ле­ги­тим­ны­ми и бе­зус­лов­ны­ми конс­тан­та­ми на­шей жиз­ни. Но нрав­ствен­ность от­ме­нить нель­зя. Это в пол­ной ме­ре от­но­сит­ся и к эко­но­ми­чес­ко­му ук­ла­ду. На­ши рус­ские фи­ло­со­фы прек­рас­но по­ни­ма­ли, что эко­но­ми­ка – не прос­то ме­ха­низм удов­лет­во­ре­ния ма­те­ри­аль­ных пот­реб­нос­тей, а по­ле борь­бы доб­ра со злом. Нап­ри­мер, Ни­ко­лай Бер­дя­ев счи­тал, что «эко­но­ми­ка наск­возь ду­хов­на», а о. Сер­гий Бул­га­ков на­зы­вал эко­но­ми­ку «прик­лад­ной нрав­ствен­ностью». В та­ком же клю­че выс­ка­зы­вал­ся и Вла­ди­мир Со­ловь­ев, по мне­нию ко­то­ро­го, эко­но­ми­ка яв­ля­ет­ся лишь «поп­ри­щем для при­ме­не­ния еди­но­го нрав­ствен­но­го за­ко­на». Сло­вом, бу­ду­щее Рос­сии свя­за­но с нрав­ствен­но бо­лее вы­со­ким эко­но­ми­чес­ким стро­ем, чем ка­пи­та­лизм.

На­ко­нец, в на­ци­о­наль­но-го­су­да­р­ствен­ную иде­о­ло­гию долж­на быть вве­де­на ре­ли­ги­оз­ная сос­тав­ля­ю­щая. В слу­чае Рос­сии – пра­вос­ла­вие, пос­коль­ку имен­но оно ис­то­ри­чес­ки яви­лось го­су­да­р­ствен­но-об­ра­зу­ю­щей ре­ли­ги­ей Рос­сии. И не­у­ди­ви­тель­но, что по дан­ным со­ци­о­ло­ги­чес­ких оп­ро­сов бо­лее 70 про­цен­тов на­се­ле­ния Рос­сии счи­та­ют се­бя пра­вос­лав­ны­ми. Но де­ло не толь­ко в этом. Пра­вос­ла­вие – подт­ве­рж­ден­ная ве­ка­ми, про­ве­рен­ная ис­ти­на, и по­то­му сле­до­ва­ние ей яв­ля­ет­ся обя­зан­ностью чест­но­го и нрав­ствен­но­го че­ло­ве­ка. Пра­вос­ла­вие го­во­рит со всей оп­ре­де­лен­ностью, что культ ма­мо­ны (язы­чес­ко­го бо­га бо­га­т­ства) не­сов­мес­тим с ве­рой в Бо­га. «Не мо­же­те слу­жить Бо­гу и ма­мо­не», – воск­ли­ца­ет Спа­си­тель (Мф. 6: 24). Но имен­но на это – на слу­же­ние день­гам, на­жи­ве, при­бы­ли, в об­щем, ма­мо­не – тол­ка­ет нас ры­ноч­ная эко­но­ми­ка. Ра­зу­ме­ет­ся, не все это­му на­жи­му под­да­ют­ся, но та­ко­вые ока­зы­ва­ют­ся иду­щи­ми про­тив те­че­ния и по­то­му под­вер­же­ны опас­нос­ти быть выб­ро­шен­ны­ми из со­ци­у­ма. Боль­ши­н­ство же вы­би­ра­ет мейн­стрим, а вмес­те с ним и культ ма­мо­ны. От­сю­да и не­из­беж­ный вы­вод, что ка­пи­та­лизм – со­ци­аль­ный строй, уда­ля­ю­щий че­ло­ве­ка от Бо­га. О том же го­во­рит и ис­то­рия че­ло­ве­че­ст­ва, в ко­то­рой нас­туп­ле­ние ка­пи­та­лиз­ма как пра­ви­ло бы­ло свя­за­но с упад­ком ве­ры и мар­ги­на­ли­за­ци­ей ре­ли­гии.