В 2013-м Козьмодемьянску исполнится 430 лет. Основанный Иваном Грозным, со второй половины XIX века город занимал второе после Архангельска место в России по обороту лесоторговли. Напоминанием о той жизни остались двухэтажные купеческие дома с роскошной деревянной резьбой – визитной карточкой города. В четырех из них организованы музеи. Один посвящен Остапу Бендеру и роману «12 стульев». Ильф и Петров подчеркивали, что Васюки – пункт вымышленный. Но козьмодемьянцы решили, что речь идет о родном городе, и даже организовали ежегодный фестиваль «Бендериада», некогда очень любимый сатириками. Рассказывают, что ныне покойный Семен Фарада, попав на праздник, долго не мог расстаться с городом – несколько раз его отвозили на вокзал, а он снова возвращался… Есть что посмотреть в музее купеческого быта в доме с мезонином. Уникален этнографический музей под открытым небом: единственное место в России, знакомящее с жизнью маленького народа – горных мари (экспонаты, в том числе рубленые избы, свозили из попавших под затопление сел). А коллекции художественно-исторического музея, созданного первым местным живописцем Григорьевым, позавидуют многие провинциальные галереи: Коровин, Шишкин, Врубель, Головин, Бродский, Машков, Кончаловский, Маковский, Айвазовский, Поленов, Брюллов, Малявин, Кустодиев, Фешин… Кажется, именно Фешину Григорьев писал, что добьется того, чтобы о его детище говорили как о Третьяковке на Волге. И даже предлагал перенести столицу республики в Козьмодемьянск.
К сожалению, свое очарование город теряет. Приехав в историческую часть воскресным утром, я было подумала, что все вымерли. На улицах – ни души. Дома в полуразрушенном состоянии. Чтобы зайти в музей, надо нажать на кнопку звонка. На автобусных остановках – грязища, которую, похоже, не убирали со времен Ивана Грозного. Ощущение страшное. Кажется, что город уже готов быть затопленным. Но жизнь здесь все-таки теплится. И три храма (в том числе старообрядческий, с маленьким приходом, и величественный Смоленский, где уже третий год реставраторы Центра имени Грабаря восстанавливают замазанные в советские годы фрески) играют в этом немаловажную роль. Без всякой помпы и толпы венчалась молодая пара. Одна из сотрудниц музея делилась радостью: «Скоро привезут мощи Матронушки». И советовала съездить к старцу Иоанну в Сумки.
Батюшке девятый десяток. Но он исповедует, служит. И хотя добраться до него непросто, верующие плывут на лодках, едут на машинах, идут четыре километра полем от автобусной остановки. Много лет назад, когда началось затопление деревень и поселков, отец Иоанн отказался покидать село, вышел на берег Волги и начал молиться. Большая вода сносила все на своем пути. Но здесь остановилась… Теперь в деревне всего-то четыре двора. А батюшка так и служит.
– Если воду поднимут до отметки 68 м, на ней окажется весь город, – считает мэр Козьмодемьянска. – Да, есть дамба, и дома не утонут. Но что в них будет, ясно без специалистов. На некоторых участках уже сейчас болота с камышами… Допустим, потребуется переселение. Раньше все жили на государственной земле. А теперь есть частная собственность. И как решать этот вопрос? Стерлядь исчезнет совсем, зато появится больше «рыб грязной воды» – сазана, толстолобика, которых мы никогда не ели. Нам до сих пор не показали границы, где пойдет вода. Они есть в электронном виде. Но между компьютером и реальностью – большая разница. У нас пологий склон. Дамба недостроена. Тогда одну треть затопили, и сейчас в планах – столько же. От нашего Горномарийского района ничего не останется. И так сплошные речки, а после подъема город просто будет весь изрезан. Словом, 3000 подписей жителей мы уже собрали. И они должны быть представлены руководству страны.
Несмотря на огромный культурный потенциал, выглядит и живет Козьмодемьянск, действительно, грустно. Пару лет назад его исключили из списка исторических городов. Правда, включили в программу развития малых. Но от финансирования отрезали. Хотя здесь есть объекты культурного наследия российского значения. Горномарийский район – единственный в республике, находящийся на правом берегу Волги. Брошенный. Нелюбимый. Люди жалуются, что деньги, выделенные на продолжение нескольких километров дамбы, ушли в Йошкар-Олу на строительство нового микрорайона. Проект музейно-развлекательного комплекса Остапа Бендера остается бумажным уже четыре года. Красивую двухэтажную пристань продали нуворишу для плавучего ресторана в Москве, где она и сгорела. Все как один вспоминают былые времена, когда в городе делали исключительное масло и выпекали ароматный хлеб.
– Теперь нет ничего! – возмущается водитель маршрутки. – Маслозавод и хлебозавод обанкротили. Колбасный цех перестал существовать. Мясокомбинат разбит вдребезги. Кирпичного завода давно нет. Все предприятия – в частных руках. Большая часть продуктов завозится из Чувашии. Единственный полуразрушенный кинотеатр пытались выкупить предприниматели той же республики – не сошлись с местными начальниками в цене. А это была бы отдушина для жителей и города, и всех окрестных деревень. От Дома культуры осталось одно название. Работают лишь два завода – на одном делают розетки и выключатели, на другом – автозапчасти. Всё!
Главные действующие лица – представитель заказчика («РусГидро») и гендиректор проектной организации («ИЦЭ Поволжья») – участвовали в общественных слушаниях по поводу повышения уровня водохранилища. Жители рассказывали им, что горные мари проживают здесь более двух тысяч лет. Что одним из источников их доходов является сельхозпродукция. Что на территории района расположены скотомогильники. Что опасно есть рыбу, пить воду, купаться в Волге. Но в ответ слышали: причиной воды в подвалах является не водохранилище; рыба гибнет не из-за ГЭС, а из-за сбросов в воду. Их учили: народу надо бережно относиться к водным ресурсам. И вообще – человечество развивается, строятся дороги, населению нужна вода… Но никак не могло понять это «население», каким таким чудесным образом поднятие уровня воды вдруг улучшит ее качество, если все 30 лет происходило обратное? У людей – многолетний опыт влияния на их жизнь Чебоксарской ГЭС. У оппонентов – госзаказ.
Сегодня говорится о необходимости переселения 19500 жителей Марий Эл и о попадании в зону подтопления около 400 тысяч в Нижегородской области. В связи с этим два региона громко заявляют о большой социальной проблеме (подтопленными окажутся, в том числе, Козьмодемьянск, Дзержинск, Нижний Новгород). О грозящей экологической катастрофе (под воду уйдут огромные площади лесов, сельхозугодий). О неизбежной гибели культурных, исторических и археологических памятников, в том числе мирового значения, каковым является Макарьевский монастырь. В качестве альтернативы нижегородские специалисты предлагают строительство низконапорного гидроузла у деревни Большое Козино. Но проектировщики сомневаются: это еще одна плотина через Волгу, проект получится очень дорогим. Кроме того, 40-километровый участок между Нижегородской ГЭС и новым гидроузлом рискует превратиться в болото...
Что делать? К сожалению, до сих пор история не знала случаев, когда повышение уровня водохранилища оборачивалось бы людям во благо. Из-за строительства плотины Иваньковского водохранилища перестал существовать город ХVI века Корчева (на берегу Волги одиноко стоит лишь каменный дом купцов Рождественских). Горькое напоминание о затопленном при создании Волго-Балта вологодском селе Крохино торчит из воды в виде останков церкви Рождества Христова. Угличская ГЭС поглотила две трети известного с ХII века Калязина, главной достопримечательностью которого теперь является колокольня Никольского собора посреди Волги. Ушли под воду Рыбинского водохранилища три четверти старинного Весьегонска. В результате наполнения Куйбышевского водохранилища на острове оказался основанный в середине ХVI века Иваном Грозным Свияжск. При строительстве Жигулевской (тогда – Волжской им. Ленина) ГЭС был затоплен Ставрополь, в ХIХ – начале ХХ века известный как доступный климатический курорт и кумысолечебница. Новый город (с 1964 года – Тольятти) был построен на более высоком месте. Но еще много лет потом рукотворное море выбрасывало на городской пляж человеческие кости – переносом кладбищ в таких случаях никто не занимался…