Вершиной синтеза образа будущего является выработка политической стратегии развития общества в целом. Точнее – должна являться. Однако, к великой нашей скорби и печали, такое бывает очень редко. Национальные лидеры и элиты, оказывающиеся в роли «субъектов развития», не готовы к этой роли: они ее даже не осознают как таковую. Их силы, знания и умения растрачиваются на сиюминутное аппаратное выживание в террариуме «политического класса». Но, несмотря ни на что, их надо настойчиво подталкивать и всеми силами склонять к освоению функций «стратегов национального развития».
Ощущаются серьезные расхождения между языком, понятийным аппаратом, которыми мы пользуемся для описания текущих проблем и планов на будущее, и изменившейся сутью протекающих процессов и явлений. Мир – и мы вместе с ним – претерпел глубинную трансформацию. Мы живем в мире принципиально иной степени сложности. По сравнению с тем, что было хотя бы 30 лет тому назад, в мире действуют факторы, которые раньше не существовали, и мы не всегда осознаем их сетевое воздействие. Мир перестраивается, не заботясь о том, успеваем ли мы осознать это перестроение, дали ли мы надлежащие имена возникающему новому, постигли ли мы причинно-следственный характер взаимосвязанных явлений, открылось ли нам понимание современной динамики добра и зла. Если мы не сможем преодолеть этот разрыв, мы рискуем уподобиться рабу, чьи мечты о будущем сводятся к стремлению самостоятельно выбирать себе хозяина, а не быть приобретаемым кем попало.
Примером невиданной бессмыслицы, которой позавидует театр абсурда, могут служить ежедневные сводки так называемых экономических новостей. В них миллионам граждан языком карточных шулеров рассказывается о «позеленевших азиатских биржах», об «индексах, тестирующих прошлогоднее дно», о «разнонаправленности голубых фишек» и т.д. Все эти сообщения не несут в себе полезной информации ни для кого: большинство населения просто ничего не понимает в сказанном, а биржевые спекулянты, о жизни которых и призваны повествовать эти мантры, пользуются информацией из своих источников. Что же достигается подобным ежедневным промыванием мозгов? Полное отключение общественного сознания от экономики и хозяйственной деятельности вообще. Между обществом и жизненно ему необходимой хозяйственной деятельностью, деловой активностью встал тот самый пресловутый «финансовый пузырь», который заговорил квазичеловечьим языком телевизионных «экономических обозревателей». Говоря, например, об «инвестициях», они уже давно имеют в виду только и исключительно спекуляции виртуальными сущностями на биржах. Использовать слово «инвестиции» в его исходном и важном для развития общества смысле, означающем капиталовложения в производство, в образование, медицину, оборону, инфраструктуру и т.д., они уже просто не могут.
Неслучайно возникли выражения, что «экономисты занимаются экономистикой, а не экономикой», что «экономику заменила финансомика». Из описания хозяйственной жизни общества исчезло все, кроме денег. Измерение результатов деятельности в натуральных показателях формирует образ, тем самым оно делается понятным. «Производство и потребление молока, мяса, масла» и т.д. на душу населения – ощущаемые величины. По ним каждый может ясно и просто увидеть динамику изменений. Интегральные финансовые показатели превращают картину в абстрактные, неосязаемые и, как следствие, бесполезные для большинства цифирки. Весьма неточные и давно устаревшие параметры типа «ВВП на душу населения» не отражают уже почти никакой реальности, им не должно быть места в практической внутренней политике. Если внедрить описание экономической деятельности в натуральных показателях, то есть в количестве произведенного и потребленного продукта в штуках, килограммах, литрах и т.д., то картину изменений материального потребления можно будет увидеть, и это хорошо. Но для образа будущего этого мало.
Нужен образ самого общества, эмоциональное видение отношений между людьми. Слова про «развитие демократии», «построение гражданского общества», «модернизацию и инновации» и даже про «справедливость» мало что говорят и сердцу, и уму. Для создания образа необходимо овладеть эмоциональным строем людей. Делать это с помощью слов умеют писатели, с помощью звуков – музыканты, с помощью красок – художники. Политики используют все имеющиеся возможности – и звук, и цвет, – чтобы воодушевить людей, сагитировать их на нужные политикам действия, создать определенное настроение. Но у них это очень редко получается. Горбачев был, видимо, последним относительно успешным зазывалой в светлое будущее. Ельцин апеллировал уже к чувствам мести и алчности. За пределами нашей страны ищутся иные способы оценки жизни людей. Неслучайно ООН с 1991 года ввела и использует «индекс развития человеческого потенциала» – сводный параметр, учитывающий, наряду с экономическими показателями, оценку уровня образования и продолжительность жизни. Ведутся также замеры «индекса счастья» (well-being), совершенствуются способы оценки «качества жизни». По всем этим показателям наша страна находится на унизительных позициях. «Политическая элита» не пытается учитывать такие параметры, не ищет способы управления ими. Все разговоры о том, «что надо делать», стратегически, концептуально бессмысленны, если нет понимания или ощущения того, какую страну мы хотим построить.
Здоровое, развивающееся общество должно иметь одновременно несколько конкурирующих образов будущего. Один из них может являться «общенациональной стратегической целью», исходить от правящей партии, от национального лидера. Другие образы надлежит предлагать всем прочим социально-политическим группам, способным к генерации стратегии. В нашем российском обществе палитра образов в последние десятилетия скучна и убога. «Общенациональной стратегической цели» и соответствующего образа будущего у нас нет вообще – правящая партия не обеспокоена подобной мелочью. «Оппозиционные» партии извергают из себя какую-то расплывчатую невнятицу. Коммунисты, например, вовсе и не предлагают, как ожидалось бы, строить коммунизм – а они единственные кому достался в наследство уже готовый образ будущего, который в принципе мог бы использоваться после определенного апгрейда. Остальные партии тоже неспособны к генерации собственных образов. Максимум их творческих возможностей реализуется в примитивных формулах типа «как в Америке» или «как в Швеции». За пределами политической квадриги парламентских партий нашей страны интеллектуальная жизнь, разумеется, гораздо интереснее, живее, полноценнее. Часть этих поисков нашла свое отражение на страницах нашего альманаха. Обсуждение темы «Россия: образ будущего» не может вместиться в рамки одного номера. Размышления на эту тему свойственны представителям самых разных профессий и научных направлений, разных политических и религиозных взглядов. В настоящем номере мы попытаемся обозначить возможные направления дискуссии. Вот некоторые из них.
О ценностях. Мы не принимаем аномию и постмодернистское отрицание необходимости в какой-либо шкале ценностей, размывание ценностного ядра как такового. Наш взгляд на мир несет в себе разделение явлений на добро и зло. Знание о том, «что такое хорошо и что такое плохо», – основа существования общества. Смешение понятий, отказ от оценки, провозглашение равенства всех ценностей (что равнозначно отказу от ценностей вообще) несет гибель. Мы призваны защитить и сберечь наши ценности. Мы не щепки в экономическом и политическом водовороте. Мы не «объекты» мировой биржи труда и земных ресурсов. Мы – граждане, а не владельцы «социального капитала». Мы – хранители и творцы, созидатели и мастера строительства земного общества справедливости и духовного расцвета.