Крымская Византия
Наталия Ганина
Путевые впечатления
Источник: альманах «Развитие и экономика», №4, сентябрь 2012, стр. 236
Наталия Александровна Ганина – доктор филологических наук, доцент кафедры германской и кельтской филологии МГУ имени М.В. Ломоносова, автор книг «Готская языческая лексика», «Немецкие средневековые рукописи и фрагменты из “Коллекции документов Густава Шмидта” в собрании Научной библиотеки Московского университета» (в соавторстве), «Крымско-готский язык», коллективных монографий и научных статей, а также сборника стихов «Родное пепелище»
Ливадия
Некогда это место звалось
Панас-Чаир – «Священный луг».
С экскурсией… на три вздоха… пусть так.
Первый этаж дворца – под железной пятой Ялтинской конференции. Лишь вензель Государя, трижды врезанный в верх мраморного камина биллиардной, пресекает – отсекает.
Покои второго этажа, где не было Ялтинской конференции. Уцелели сами пространства и часть отделки (камин, деревянные панели) – да еще беккеровский рояль Государыни. Ее руки касались этих клавиш – но рояль грубо, по-санаторски перекрашен (был черный, сейчас белый – или, точнее, бледный), и люди вплотную обступают его, кажется, даже облокачиваются. – Обломки, осколки…
И вдруг по всем верхним покоям – глубокий глухой звон часов. Этого голоса здесь никто не ждал. Бой часов всегда торжествен и внезапен – сама торжественность и внезапность – но здесь… Негромкий, но властный – все останавливающий и восстанавливающий. «Глагол времен» – да, но в таком безвременье…
Холод, холод – не те вещи, не тот воздух, шарканье музейных тапочек, фотографии во льду, иконы с лампадкой в одном из углов – Феодоровская литографией, остальные на дереве – над Библией за какой-то стеклянной выгородкой… и странный, невероятный этот звук оттуда – единственный уцелевший.
…нет, с боем часов никто не явился, и покои не преобразились – но все на миг расступилось, отслоилось…
Колодец в уголке двора: стена, розы, каменный многогранник, инициал Государя – а сверху скалится каменное чудище. Химера от Потоцких? Да, но теперь все видится иначе, и странный железный стержень с цепями и остриями над кругом колодца не украшает, а угрожает. – Указует.
Белая звонница с куполком, похожая на часовню.
Деревянный крест над всей ливадийской белизной и узорностью – крест, обозначающий воздвигаемую главку Крестовоздвиженской дворцовой церкви. – Да, так все и есть: сияющее белое, узорное черное (чугун фонарей и решеток), розы у стен и по стенам – и грубый, точно с екатеринбургской дороги, крест.
Дворцовая церковь после всего ливадийского отсутствия – точно верхний лазурный киево-печерский храм после всех пещер. – Небо.
Белая дверь, мозаика над входом: Святой Архангел Михаил. Поясное изображение, золотой фон. Надписание (под титлом):
А Г
Г Д
Л Н
Ъ Ь
Синий, яркий, пестрозвездный свод; ряд белых коринфских – византийских – колонн поперек храма; свет из отверстия в своде (там, где снаружи крест) – указанием и обетованием.
Только через боль (ужас колодца, деревянный крест) – но как светит, как зовет…
Ангелы и святые на своде. Преподобный Серафим (большая икона – «картина») справа от входа. Образа на аналое: Воскресения Христова, Воздвижения Креста (храмовый) и Святого Царя-Мученика. Белые узорные Царские Врата.
Фотографии, дневники и вещи Царской Семьи «все это время» хранились именно в закрытой дворцовой церкви.
Есть во дворце фотография молодых Государя и Государыни с Их подписями: «Папа – Мама – Ц[арское] С[ело] – 1917». Это Их подарок Великой Княжне Ольге на день Ее рождения в 1917 году: фотография, запечатлевшая их в год Ее рождения.