Хрущев, который пришел к власти, по большому счету, в результате государственного переворота (официальные инстанции его в 1955 году сняли с должности), уже сути специфики «Красного проекта» не понимал и в 1956 году публично отказался от одного их главных проектных принципов, введя в обиход идею «мирного сосуществования». С точки зрения идеологии это было поражение, однако оформлялось оно достаточно долго.
В начале 60-х годов в СССР начался кризис, связанный с невозможностью расширения рынков (кризис падения эффективности капитала), однако догматики, пришедшие с Хрущевым, эту проблему решить уже не могли. Тем не менее в начале 70-х, когда аналогичный кризис начался в США, СССР мог выиграть – но для этого нужно было преодолеть собственную идеологическую слабость и усилить свои позиции в рамках противостояния с «Западным проектом», а не ослаблять их. Сделано же все было наоборот – и выигрыш был упущен.
Таким образом, «Красный проект», с точки зрения относительной чистоты своих проектных принципов, действовал в СССР не так уж долго – с конца 20-х до конца 50-х годов. Он воспитал поколение, которое и «держало» ситуацию до конца 80-х – но после его ухода все посыпалось достаточно быстро. А это значит, что при возрождении этого глобального проекта, что, по моему мнению, неизбежно, это обстоятельство нужно иметь в виду.
«СССР и “Красный проект”»
В наши дни мир зашел в ситуацию, которую Адам Смит и даже Маркс описывали как абстрактную, чисто гипотетическую. Сегодня она стала вполне конкретной. Расширение рынков более невозможно. Следовательно, невозможно и дальнейшее углубление разделения труда в рамках существующей модели экономики. Конечно, можно попытаться сделать это в какой-то отдельной отрасли, но никак не во всей экономике в целом. Не получится. Отсюда следует вывод – современный капитализм закончился. Нынешний кризис – это кризис конца капитализма. У него больше нет ресурса развития. Развиваться далее в тисках капиталистической идеологии мир не может.
Только в Европе и только за последние две тысячи лет сменились по крайней мере две базовые модели экономического развития <…>. Ничто не мешает произойти еще одной смене.
Поэтому мне представляется, что сегодня ключевым моментом является поиск нового механизма развития и нового языка, на котором это развитие можно описать. Тот, кто это сделает, станет цивилизационным чемпионом на ближайшие лет двести-триста. Из всего сказанного выше ясно, что сделать это можно только за пределами Западного мира. И я не могу отыскать на карте страну, кроме России, где могла бы родиться новая идея.
«Мир на пороге новых времен»
«Великая держава» – это страна, которая имеет образ своего будущего, образ будущего мира и схему соотношения себя и этого мира. Если хотя бы одного компонента из этих нет, то величие теряется и начинаются проблемы. Например, США в 90-е годы имели образ своего будущего и даже образ мира – но вот схему отношений они выстроить не смогли. Да и свой образ у них был настолько абстрактным, что в какой-то момент критически оторвался от реальности. А СССР еще в 70-е годы, согласившись на принцип «мирного сосуществования» (который возник как лозунг еще раньше, в 1956 году, но реальное наполнение получил только лет через 20), утерял образ мира. После чего и собственное будущее для него стало окрашиваться исключительно через тона образа альтернативного, «западного» – поскольку другого просто не было. Что и стало началом краха.
Победителем по итогам сегодняшнего кризиса станет та страна, которая сможет предъявить этот самый образ будущего – даже если сегодня эта страна маленькая и слабая.
«Образ будущего»
Печатается по www.worldcrisis.ru
