Новое рождение политического из деполитизированного: кризис полицейского управления и множественные солидарности
Александр Филиппов

Источник: альманах «Развитие и экономика», №3, август 2012, стр. 246

Александр Фридрихович Филиппов – доктор социологических наук, руководитель Центра фундаментальной социологии Национального Исследовательского университета Высшая школа экономики (НИУ ВШЭ)

Что-то не­лад­ное – го­во­рят все – но­сит­ся в воз­ду­хе, что-то ме­ша­ет нам до­ве­рить­ся сло­жив­ше­му­ся ук­ла­ду. Это уди­ви­тель­ное чувство: опыт про­шед­ше­го де­ся­ти­ле­тия дол­жен был бы при­у­чить нас к то­му, что мно­го раз предс­ка­зан­ные по раз­ным по­во­дам со­ци­аль­ные ка­та­ст­ро­фы не про­ис­хо­дят, а раз так, то и сей­час ме­нее все­го сле­до­ва­ло бы ожи­дать – хо­тя бы в бли­жай­шем бу­ду­щем – собствен­но ка­та­ст­ро­фи­чес­ко­го раз­ви­тия. Не то что­бы всё хо­ро­шо – кто ре­шит­ся ска­зать это, – но вот ка­та­ст­ро­фы ли нам гро­зят, ка­та­ст­роф ли долж­ны мы опа­сать­ся? Предс­ка­за­ния ка­та­ст­роф пред­по­ла­га­ют об­ру­ше­ния боль­ших конструк­ций, но тя­го­ст­ное чувство не­лад­но­го вы­рас­та­ет в че­ре­де мел­ких со­бы­тий пов­сед­нев­нос­ти, лишь от­час­ти яв­ля­ю­щих­ся со­бы­ти­я­ми на­ше­го собствен­но­го опы­та, по пре­и­му­ще­ст­ву же – из со­бы­тий ме­диа-сре­ды, со­об­ще­ний и но­вос­тей, а так­же пов­се­ме­ст­но расп­ро­ст­ра­нён­ных мне­ний, уси­ли­ва­ю­щих друг дру­га опоз­на­ни­ем еди­но­ду­шия. Ка­за­лось бы, еди­но­душ­но­му бес­по­кой­ству од­них долж­но про­ти­вос­то­ять не ме­нее еди­но­душ­ное спо­кой­ствие дру­гих, тех, ко­то­рые не прос­то не ве­рят предс­ка­за­те­лям ка­та­ст­роф, но и ви­дят бу­ду­щее иным, луч­шим. Но не так уж труд­но об­на­ру­жить, что нет в на­ши дни ни­че­го бо­лее ред­ко­го, чем силь­ная кон­сер­ва­тив­ная по­зи­ция, по­то­му что кон­сер­ви­ро­вать нам собствен­но не­че­го.

Это са­мо по се­бе не так уж страш­но. Ведь кон­сер­ва­тизм, как из­ве­ст­но, бы­ва­ет двух ро­дов – удер­жи­ва­ю­щий и вос­ста­нав­ли­ва­ю­щий. Удер­жи­ва­ю­щий кон­сер­ва­тизм, тот, что пи­шет на сво­ем зна­ме­ни за­во­ра­жи­ва­ю­щее од­них и не­на­ви­ст­ное дру­гим сло­во «ста­биль­ность», от­нюдь не сво­дит­ся к сох­ра­не­нию в не­из­мен­ном ви­де то­го, что всег­да – или из­дав­на – су­ще­ст­во­ва­ло. Сох­ра­не­ние, го­во­рил зна­ме­ни­тый кон­сер­ва­тор Ханс Фрайер, пред­по­ла­га­ет пос­то­ян­ное из­ме­не­ние. На­до ме­нять­ся в от­вет на вы­зо­вы, что­бы сох­ра­нить то, что тре­бу­ет­ся сох­ра­нить. Воп­рос лишь в том, что имен­но сох­ра­нять, и на не­го-то от­ве­тить все­го труд­нее. Пов­то­рим ещё раз: лож­но то предс­тав­ле­ние о кон­сер­ва­тиз­ме (будь то со сто­ро­ны оп­по­нен­тов, кри­ти­ков или ис­сле­до­ва­те­лей кон­сер­ва­тиз­ма, будь то со сто­ро­ны са­мих кон­сер­ва­то­ров), сог­лас­но ко­то­ро­му не­кое «всё», так или ина­че уст­ро­ен­ное, столь хо­ро­шо, что его на­до спас­ти и сох­ра­нить. Раз­ве что нем­но­го, ес­ли на то есть ре­зо­ны, улуч­шить и под­но­вить. Та­кой кон­сер­ва­тизм был ког­да-то, но это дав­нее прош­лое кон­сер­ва­тиз­ма, и на сме­ну ему при­хо­ди­ли дру­гие ва­ри­ан­ты кон­сер­ва­тиз­ма ох­ра­ни­тель­но­го и – не за­бу­дем так­же о них – ва­ри­ан­ты кон­сер­ва­тиз­ма ра­ди­каль­но­го. Ра­ди­каль­ный, вос­ста­но­ви­тель­ный кон­сер­ва­тизм пред­по­ла­га­ет, что всё на­ру­ше­но, так что на­до не столь­ко сбе­ре­гать на­лич­ное сос­то­я­ние, сколь­ко вер­нуть­ся к пред­ше­ст­ву­ю­ще­му, то­му, что бы­ло не ис­пор­че­но, цель­но. От­сю­да – из­ве­ст­ная фор­му­ла restitutio in integrum – вос­ста­нов­ле­ние в пер­во­на­чаль­ном не­пов­реж­ден­ном ви­де. Для то­го что­бы вер­нуть­ся, не­об­хо­ди­мо рас­чис­тить по­ле, и пре­об­ра­зо­ва­ние су­ще­ст­ву­ю­ще­го долж­но быть столь ра­ди­каль­ным, что ста­рый по­ря­док ока­зы­ва­ет­ся но­вым, на­но­во соз­да­ва­е­мым по­ряд­ком. Ра­ди­каль­ный кон­сер­ва­тизм го­во­рит о нас­то­я­щем: «Мы жи­вём, – сло­ва Эрнста Юн­ге­ра в 1932 го­ду, – в ат­мос­фе­ре бо­ло­та, очис­тить ко­то­рую мо­гут лишь взры­вы». Это столь по­у­чи­тель­но: пом­нить и са­ми сло­ва, и пос­ле­до­вав­шие взры­вы, и ту ат­мос­фе­ру, что ус­та­но­ви­лась вмес­то бо­лот­ной. Но вер­нем­ся к ох­ра­ни­тель­но­му кон­сер­ва­тиз­му. Восп­ро­из­во­д­ство то­го, что уже есть и бы­ло преж­де, мо­жет про­ис­хо­дить, мы это зна­ем, как че­ре­да от­ве­тов на вы­зо­вы – но что это за вы­зо­вы? Идет ли речь о пре­до­тв­ра­ще­нии мень­ше­го зла, о пос­то­ян­ном ре­ше­нии за­дач, не­ми­ну­е­мо но­вых и но­вых в из­мен­чи­вом ми­ре, или о пред­ви­де­нии и стрем­ле­нии пре­до­тв­ра­тить ка­та­ст­ро­фу – не ка­та­ст­ро­фу ох­ра­ня­е­мо­го по­ряд­ка, но ка­та­ст­ро­фу той сре­ды, в ко­то­рой он, этот по­ря­док, толь­ко и мог су­ще­ст­во­вать? Нес­коль­ко раз на про­тя­же­нии ми­нув­ше­го ве­ка Сер­гей Бул­га­ков, Карл Шмитт, Ханс Фрайер, да и не они од­ни вспо­ми­на­ли в свя­зи с этим фи­гу­ру «удер­жи­ва­ю­ще­го», ка­те­хо­на из 2-го Пос­ла­ния апос­то­ла Пав­ла Фес­са­ло­ни­кий­цам. Тай­на без­за­ко­ния уже в действии, но не свер­шит­ся, по­ку­да есть «удер­жи­ва­ю­щий», ка­те­хон, го­во­рит Па­вел, и по­пыт­ки иден­ти­фи­ци­ро­вать ка­те­хон – ука­зать пря­мо: вот он! – предп­ри­ни­ма­ют­ся вся­кий раз, ког­да ка­жет­ся, что вре­мя близ­ко. Кто толь­ко ни ци­ти­ру­ет Пос­ла­ние Пав­ла в на­ши дни!