Что есть Россия?
Владимир Курашов

Философская точка зрения

Источник: альманах «Развитие и экономика», №9, март 2014, стр. 12

Владимир Игнатьевич Курашов – доктор философских наук, профессор, заведующий кафедрой философии и истории науки Казанского национального исследовательского технологического университета

О любви к Родине, патриотизме и национализме

Любовь к Родине – то, что естественно присутствует в душе каждого нормального человека. Любовь не может возникнуть по принуждению, но она может быть скрыта суетой повседневности, например, потребительским мышлением.

Говоря о любви к Родине, следует сказать о патриотизме. Патриотизм – это, конечно, любовь к Родине. Удачное, на мой взгляд, дополнительное разъяснение понятия «патриотизм» дал Гегель в «Философии права». Он заметил, что обычно под патриотизмом понимают чувство, проявляющееся в критических для государства ситуациях, когда дают о себе знать героические составляющие народного характера. На самом деле патриотизм, кроме таких крайних случаев, есть особое повседневное умонастроение. Это умонастроение выражает дух единого государства, его онтологические основы.

Нам в России разными способами внушают, что патриотизм – это архаизм. Вместе с тем в США, Франции, Израиле чувство патриотизма чрезвычайно глубоко, а патриотическая пропаганда исключительно сильна.

Часто путают понятия «национальная гордость» и «национализм». Национальная гордость – благородное патриотическое чувство любви и уважения к достижениям своей нации, своего государства. Национализм – убежденность части представителей какого-либо народа в том, что уже только по генетическому признаку или этническому родству этот народ превосходит другие народы по интеллекту, доброте, чувству прекрасного, трудолюбию, чистоплотности и т.п.

Национализм имеет отнюдь не этническое и религиозное основания – это способ самоутверждения людей, далеких от духовных ценностей – истины, добра и красоты. Национализм является основой вражды между народами и причиной конфликтов вплоть до кровопролития. Борьба с национализмом – одно из направлений поддержания стабильности государственной жизни.

Национализм как явление определяется тремя основными факторами. Первый фактор – индивидуально-психологический: националистами становятся люди, не проявившие себя ни в какой достойной и уважаемой области деятельности (неважно в чем: в портновском деле, в науке, искусстве, политике), и им не остается ничего иного, как твердить о достоинствах своей нации. Второй фактор связан с первым: национальная идентичность определяется такими людьми только по генетическому (биологическому, «кровному») – словом, животному – признаку. Третий фактор, в свою очередь, определяется предыдущими: ограниченные и несамодостаточные люди создают миф-идеологию с преувеличением достоинств своей нации, причем чаще всего со сравнительными характеристиками превосходства своей нации по отношению к другим. Как написано в «Философском словаре» под редакцией Эрнеста Радлова, изданном еще в 1914 году, «понятие “национальность”, узко понятое, ведет к национализму, противоречащему лучшим идеалам человечества».

Генетическая характеристика не имеет существенного отношения к национальной идентичности. Можно привести тысячи примеров, когда люди, имеющие чужеродные корни, но родившиеся или выросшие в соответствующем национальном окружении, являются подлинными представителями этого окружения. Африканская кровь Пушкина не помешала ему стать великим русским национальным поэтом и одним из творцов русского литературного языка.

Высокие этические нормы и уровень интеллекта не могут быть свойственными только отдельным нациям, они присущи всем народам в равной степени. Эта установка дезавуирует шовинизм. Национальная идентичность не может выражаться в превосходстве одного народа над другим по умственным способностям и по умению нести добро. Более и менее умными, более и менее добрыми могут быть только отдельные люди. И то только могут, поскольку «не судите, да не судимы будете» (Матф. 7:1). Другое дело – выделение особенностей народа по направлениям интеллектуальной деятельности, по предпочтениям жанров, техники и форм изобразительных средств в искусстве, по традициям жизнеустройства, взаимоотношениям в семье, взаимоотношениям подданных и власть имущих, отношению к власти и политике, по приверженности к строгому укладу или к свободному жизнеустройству. Выявление таких отличий между этносами нельзя назвать негуманным или националистическим, поскольку как люди, так и этносы неодинаковы по своему природному предназначению в смысле их миссии (но, безусловно, они все равны в религиозно-этическом отношении, в отношении к добру и злу, к любви и дружбе, в сопричастности высшему Началу мироздания).

Любовь к матери и Родине естественна и не определяется практическими соображениями. Мы любим своих родителей и Родину не столько за то хорошее, что мы получили от них в нашей жизни, сколько за то, что мы от них произошли. Мы есть преемственная часть нашей родословной, и не любить родителей и Родину – это также ненормально, как не любить самого себя. Как сказано, «возлюби ближнего твоего, как самого себя» (Матф. 22:39), то есть если мы не любим себя, то у нас нет причины любить других людей.

Приведу слова Гоголя: «Если только возлюбит русский Россию, возлюбит и все, что ни есть в России. К этой любви нас ведет теперь Сам Бог. Без болезней и страданий, которые в таком множестве накопились внутри ее и которых виною мы сами, не почувствовал бы никто из нас к ней состраданья. А состраданье есть уже начало любви». А Розанов писал: «Счастливую и веселую родину любить невелика вещь. Мы ее должны любить именно когда она слаба, мала, унижена, наконец, глупа, наконец, даже порочна». Что касается любви к другим народам, то здесь также первична любовь к своему народу. Не умея любить свой народ и себя вместе с ним, не сможешь полюбить и другой народ.

О национальной идее и российской ментальности

Национальная идея – сущность нации: то, что является главным в национальной идентичности, то, что определяет узнаваемость нации при всей исторической изменчивости ее существования.

Понятия «идея нации», «сущность нации», «природа нации» содержат почти один и тот же смысл сущности нации. К сожалению, в современной России нет ясно сформулированной и общепризнанной концепции национальной идеи, отсюда – несовершенство национальной политики. Когда национальная идея познается и высказывается в понятной для многих форме, можно говорить о выявлении народом своей идентичности, о пробуждении национального, или этнического, самосознания.

Если в государстве изживаются национальная идея и вообще какие-либо идеи духовного сплочения, то без нравственного ветрила остается и становится главной одна общечеловеческая идея – нажива.

Труд, посвященный национальной российской идее, сталкивается с проблемами его восприятия и приятия народами, исповедующими иные, чем православие, и иные, чем христианство, религии. Другие народы не станут возражать, что православие – одна из ипостасей российской идентичности, но для них истинно то, во что они верят. Следовательно, миссия России как распространительницы православия в мире далеко не всеми принимается. К счастью, здесь нет проблем. Так как христианство обращается к каждому человеку с тем, чтобы он спасся в первую очередь сам, то вполне естественно, что миссия России – хранение, а не распространение православия. По истории видно, что Русская православная церковь менее активна в миссионерской деятельности, чем Католическая или Протестантская церкви.