– Полностью согласен с Вами, Виталий Товиевич, но лишь хочу конкретизировать хронологические рамки такого лидерства Черчилля в этом, как Вы сказали, «полюсе» – потому что, конечно, Сталин вел себя абсолютно на равных с компаньонами по «Большой тройке». Черчилль делал погоду довольно непродолжительное время – со смерти Рузвельта в апреле 1945-го и до своего отъезда с Потсдамской конференции в июле того же года, куда вскоре приехал уже новый британский премьер – Эттли. То есть всего три месяца, своего рода сто дней – ну, примерно столько – первенства Черчилля в англо-американском «полюсе» «Большой тройки». Конечно, преемник Рузвельта Трумэн был совершенно неопытен как президент, и Черчилль его переигрывал на все сто.
– Вот именно: ушел Черчилль – и всё в одночасье изменилось. Но главное даже в другом. В эпоху «Большой тройки» всё-таки очень многое еще зависело от личностного фактора – от того, какие фигуры находились на первых ролях в главных странах по обе стороны фронтов Второй мировой. Современная большая политика безлика. Электоральная рутина порождает всё меньше и меньше политических гениев. Да, время от времени возникают медийные герои, случается всплеск очередной обамомании – но эти события, как правило, рассчитаны лишь на скоропреходящие эффекты из области пиара… А для кого-то присутствие Америки в европейской политике только на руку. Вот, скажем, Польша с ее древней русофобской традицией. Она очень точно просчитала, на каких струнах нового хозяина надо играть, чтобы заставить всю его глобальную бюрократическую машину работать в своих интересах. Впрочем, если вдруг какой-либо новый американский президент по тем или иным причинам захочет подружиться с Россией и образовать с ней новый мировой гегемон – геополитическую пару Вашингтон–Москва, – то он быстро заставит Варшаву замолчать и занять подобающее ей в европейских делах место. Это, конечно, из области фантастики, но теоретически вполне возможно. Поэтому, возвращаясь к Польше, еще раз подчеркну, что ее громкий голос слышен сейчас в европейских делах только потому, что так случайно легли карты. Если у страны нет привычки к суверенному существованию – а в том, что у Польши такая привычка отсутствует, я ничуть не сомневаюсь, – то она не возникнет из ничего. Тот, кто привык быть вассалом, может претендовать лишь на роль любимого вассала, но никак не сюзерена. А вот у России претензии на роль сюзерена есть. Она просто не может иначе. Даже Ельцин, отдавший многое под управление американцев и просивший у них в октябре 1993-го разрешение на расстрел Белого дома, то есть законно избранного парламента, и тот взбрыкивал. И ему – марионеточному и управляемому с Запада – роль вассала казалась унизительной, он демонстрировал свою фанаберию – правда, лишь на уровне риторики. Одно из самых ярких его заявлений в этом духе он сделал в Пекине – что тоже неслучайно. Помните, он тогда предупредил Клинтона, чтобы тот не забывал, что у России есть ядерное оружие.
– Да, Виталий Товиевич, это было в декабре 1999-го, когда Путин уже был премьером-наследником, но еще до думских выборов, после которых Ельцин, как мы теперь знаем, стал вовсю готовиться к отставке. Он тогда даже не просто предупредил Клинтона, а сделал это в совершенно вызывающей форме – как будто дразнил «друга Билла»: мол, он, похоже, забыл про ядерное оружие России – потому-то и решил поиграть мускулами. Примерно такую фразу он произнес.
– И это притом что политическое пигмейство вообще-то всегда было характерной особенностью Ельцина. В связи с этим вспоминаю еще одну его фразу, которую могут себе позволить президенты, скажем, Литвы или Латвии – но никак не лидер России. Правда, строго говоря, когда он произнес эту фразу, он еще не был лидером – но неважно, он к этому уже стремился. Я имею в виду его слова, сказанные им во время поездки в США: что-де только облетев на вертолете статую Свободы, он понял, что такое свобода.
– Потрясающее высказывание! Неужели он такое говорил? Я что-то не помню.
– Не помните, возможно, потому что он произнес эти слова во время своего первого визита в Америку, который в наших СМИ – дело ведь было еще при Горбачеве – освещался вскользь. Да, было такое. Чистосердечное признание в собственном невежестве и лакействе! Однако когда Ельцин получил власть над Россией, ему нравилось, что его называют царем, и вообще он очень любил разные атрибуты имперского величия. То есть в этом смысле он был типичным русским человеком – плохим президентом, но при этом именно русским с присущей нашему народу шкалой ценностей. И абсолютный суверенитет государства в этой шкале – на первом месте. Другое дело, что в силу личностных особенностей, собственного человеческого ничтожества он так и не сумел стать настоящим сувереном. Но потребность в этом время от времени у него возникала… Вообще, конечно, если отбросить исключительные права стран-членов Совета Безопасности ООН – этот казус, обусловленный итогами Второй мировой войны, – то все страны мира формально, вроде бы, равны. Но естественно, ни о каком реальном равенстве не может быть и речи. Давайте представим себе, что президент какой-нибудь европейской страны обращается к своему народу и говорит: «Ну, мы же суверенная страна. Мы решили, что Россия права в своей поддержке Новороссии, и поэтому мы проголосуем в ООН так, как считаем в данной ситуации нужным. И санкции против России поддерживать не станем». Такое просто невозможно себе представить. Все эти формально суверенные страны руководствуются прямо противоположными доводами: «Мы зависим от США. США требуют от нас, чтобы мы выступили на их стороне в оценке кризиса на Украине. Пускай мы считаем, что США неправы. Но разве мы можем проголосовать в пику США? Что тогда с нами будет? Нас лишат кредитов, отключат от всех ресурсов. Поэтому нет, мы не можем идти против мнения США». Вот как принимаются политические решения. А все разговоры о якобы имеющемся у таких стран суверенитете – это обыкновенное лукавство. Напомню еще одну историческую фразу Ельцина, с которой он как глава Верховного Совета РСФСР обратился к руководителям автономий еще в 1990-м: «Берите столько суверенитета, сколько сможете проглотить». В чем эта фраза правильная? Да в том, что сколько ты возьмешь суверенитета, исходя из своих возможностей, столько его у тебя и будет. Безусловно, суверенитет не берется из воздуха, если он в одном месте прибавляется, то значит, в другом месте он ровно на столько же убывает. Этот суверенитет либо отнимается у более слабых, либо вырывается у более сильных. Так происходит его приращение. А приходит другой руководитель – и разбазаривает весь этот накопленный суверенитет: его отбирают назад и те, которые ниже, и те, которые выше. Вот схема функционирования отношений вассалов и сюзеренов. Тут постоянно что-то уточняется, перетекает то в одну, то в другую сторону. И в общем-то со времени возникновения этого средневекового механизма мало что изменилось по сути. На смену отношений внутри корпорации феодалов пришли отношения между государствами, возникла та же вестфальская система. Но всё равно было ясно, кто главный, а кто подчиненный. Этот рисунок в европейской истории еще усложняла Римская церковь, чей суверенитет был и остается сопоставимым с суверенитетом не одного, а нескольких государств, притом что сам Ватикан, как известно, не обладает дивизиями, необходимыми для захвата территорий других государств… А говоря о суверенитете России, важно подчеркнуть еще одну его особенность. Помимо того, что наша страна, как я уже отмечал, имеет давнюю историческую традицию восприятия собственной независимости как величайшей ценности, она к тому же еще сумела за тысячу с лишним лет своего существования включить в свой состав гигантское количество земель. Такого территориального приращения не было ни у одного государства мира. И понятно, что охранять участок в 6 соток нетрудно, если у всех вокруг тоже по 6 соток. В крайнем случае, может возникнуть спор с соседом о переносе изгороди на 20 сантиметров в одну или в другую сторону. Но если у тебя 600 соток, а у всех остальных по 6 соток, то совершенно ясно, что на твою землю будут заглядываться и ждать, когда ты ослабнешь, чтобы начать отхватывать куски от твоего владения. Поэтому не обладать полным суверенитетом, имея при этом гигантские территории с соответствующими природными богатствами, – это просто самоубийство. Либо у тебя есть необходимые – и даже с избытком – запасы суверенитета, благодаря чему ты обеспечиваешь безопасность своих владений, либо у тебя просто будут отрезать сотку за соткой – и ты останешься и без земли, и без суверенитета. Может, с демократией – но всего на шести сотках.
– Виталий Товиевич, посетители Вашего блога регулярно, практически ежедневно указывают на главную проблему суверенитета нынешней России. Причем я имею в виду посетителей, придерживающихся противоположных политических взглядов. Так вот, по их мнению, эта проблема – наша несуверенная элита, держащая свои активы на Западе, а потому объективно, в силу своих материальных интересов не заинтересованная в обострении отношений с Америкой и Европой. А тут уж приходится выбирать что-то одно: либо суверенитет – и тогда подобное обострение неизбежно, либо – всё тихо и спокойно, но в таком случае не следует мечтать ни о каком суверенитете. Может быть, Путин именно поэтому настолько осторожен и не хочет вводить войска в Новороссию? Некоторые эксперты сейчас откровенно говорят, что элита и так на пределе своего терпения из-за санкций. И если Путин предпримет еще хотя бы один шаг в направлении признания Новороссии – я уже не говорю о прямой военной помощи ей, – то элита просто его свергнет. Между прочим, и в Киеве сейчас говорят, что для возвращения Крыма надо совсем немного – всего лишь дождаться ухода – естественного или вынужденного – Путина. Дескать, сейчас военным путем Крым не вернуть, это понятно, поэтому надо подождать, так как преемник Путина неизбежно будет анти-Путиным, он станет во всём отыгрывать назад, в том числе и вернет Крым. Что Вы по поводу всего этого думаете?
– Налицо очевидная тенденция. При всех своих последних руководителях, кроме Путина, – а именно, при Горбачеве, Ельцине и четыре года при Медведеве – Россия только теряла собственный суверенитет. При Горбачеве – стремительно, при Ельцине – просто обвальным образом. В последнем случае катастрофу удалось избежать лишь потому, что великие державы и в первую очередь США были не заинтересованы в полном исчезновении России как государства. Почему? Казалось бы, обопрись на компрадорскую элиту, пришли в основные мегаполисы «морских котиков» и установи там свой порядок. Как на оккупированных территориях в годы войны – вплоть до того, что с такими же старостами в повязках из местных, которые станут из кожи вон лезть, чтобы доказать свою лояльность новому хозяину. Но нет – не нашлось такого храбреца. Одно дело – откусывать по кусочку то, что выпадало из рук рушившегося Советского Союза – Прибалтику, страны Восточного блока, – и как-то всё это более или менее успешно переваривать. Но совсем другое дело – вся эта гигантская территория. Как ей управлять – если не через марионеток типа Ельцина, а напрямую? Посылать выпускников Гарварда и Принстона устанавливать демократию в Сибири? Ну и поубивают этих присланных менеджеров русские дикари – ищи потом по тайге их тела и беспокойные демократические сердца.
– Хорошо, Виталий Товиевич, с Горбачевым и Ельциным всё понятно. А что произошло с суверенитетом России при Медведеве?
– При Медведеве наш суверенитет опять просел. Яркий тому пример – кстати, очень показательный – испугались санкций и отказались поставлять С-300 Ирану. Думали, что, затормозив эту сделку, мы избежим санкций. Да, тогда избежали, хотя тоже неприятностей разных было много. А оказалось, что реальные санкции нас ждали через несколько лет и совсем по другому поводу. Причем в ситуации, гораздо более значимой для страны с точки зрения обеспечения ее геополитической безопасности. На фоне Украины несостоявшаяся продажа Ирану С-300 – мелкий, частный вопрос. А вот если бы тогда не испугались и не дали задний ход, то сейчас Иран был бы с С-300. Это явилось бы значительным фактором – особенно в свете происходящих сейчас на Ближнем Востоке событий, да и отношения с Тегераном не испортились бы – он был бы нам гораздо большим союзником, чем теперь. Выигрывай вместе с лучшими на https://drivt.ru . Вот так – испугались малого, а потеряли многое. Путин же выглядит полной противоположностью всем этим трем президентам. Он не только остановил процесс ослабления России, но и стал наращивать ее суверенитет – вплоть до увеличения территории страны за счет исправления исторической ошибки – то есть путем присоединения Крыма. Возврат Крыма исторически, цивилизационно – безусловно, справедливое дело. Но юридически, понятно, – крайне уязвимое, за что Запад и схватился. Да, сам Запад за свою историю аннексировал столько самых разных территорий, сколько никакой России и не снилось, однако юридический тон на мировой арене задает именно он – а потому все так дружно обсуждают не аннексии Запада, а присоединение Крыма к России. Во многом, конечно, мы сами в этом виноваты – всё пытаемся подверстать под евросоюзовские нормы свою юридическую систему, уже многое сделали в этом направлении. Вот Запад и знает, как нас переиграть на правовом поле.
