Секция IV
Экономика и образование
И.Д. Соболева
Источник: альманах «Развитие и экономика», №1, сентябрь 2011, стр. 150
Ирина Викторовна Соболева – доктор экономических наук, заведующая лабораторией социально-трудовых отношений Института экономики РАН.
В своем докладе я затрону вопрос о взаимовлиянии экономики и образования. Сегодня влияние происходит в основном со стороны экономики, и оно в большей степени негативное – это печальная реальность, проявляющаяся все более отчетливо. Но я все-таки рискну предположить, что изначально существовала неолиберальная мейнстримовская идея о всесилии рынка. При этом стоит отметить, что рынок совершенно не приспособлен для того, чтобы регулировать сферу образования.
В этой сфере опора на рынок недопустима не только по соображениям социальной справедливости, но и по соображениям чисто экономическим – рынок экономически не эффективен. Поэтому в данном случае противоречия между социальной справедливостью, обеспечением равных шансов, равенством возможностей и экономической эффективностью нет. Ни то, ни другое недостижимо с помощью рынка. Внедрение рынка в сферу образования ведет к дифференциации возможностей, которая страшнее дифференциации доходов. С одной стороны, она имеет чисто гуманистические отрицательные последствия, с другой стороны, она же снижает и экономическую эффективность, препятствует экономическому успеху, снижает конкурентоспособность страны.
Рассматривая взаимовлияние экономики и образования,
можно отметить, что влияние происходит в основном
со стороны экономики, и оно в большей степени негативное –
это печальная реальность, проявляющаяся все более отчетливо.
В сфере образования удовлетворяется достаточно сложный набор потребностей, часть которых берет на себя рынок, а часть – нет. К общественным потребностям, таким как социализация, усвоение принятых в обществе норм, передача культурного наследия из поколения в поколение, рынок полностью глух, он этого не замечает. Потребность экономики в кадрах является общественной. Если система образования формируется, ориентируясь на платежеспособный спрос со стороны населения, ее рынок тоже не замечает. Отсюда возникает некий социально-экономический дисбаланс. Другую сторону – индивидуальные потребности – рынок воспринимает. Имеются в виду не только потребность в знаниях, в наращивании человеческого капитала, а в первую очередь потребности, связанные с социальным капиталом – в установлении социальных связей, в нахождении своего места в социальной структуре, в приобретении друзей и так далее. Есть потребность в символическом капитале, в повышении статуса, общественном признании. В нормальной системе потребности находятся ровно в этой иерархии. То есть изначально человек стремиться получить образование, потому что нуждается в знаниях, параллельно он подбирает команду, связи, место в жизни, и, наконец, третий кирпичик – символический – получение диплома, за которым, естественно, что-то стоит.
Рынок совершенно не приспособлен для того, чтобы
регулировать сферу образования. Опора на рынок
недопустима не только по соображениям социальной
справедливости, но и по соображениям чисто экономическим –
он экономически не эффективен.
В той системе, которая незаметно выстроилась по мере перехода образования на рыночные рельсы, эта пирамида перевернулась: формальный статус – символический капитал – выходит на новое место. В условиях рынка образование стало возможно получить каждому. Создалась иллюзия равенства возможностей, потому что даже совсем небогатые люди, заплатив очень небольшие деньги, могут получить диплом какого-нибудь квазиуниверситета, который совершенно не отличается от того диплома, за которым стоят реальные знания, который стоит дорого и который им недоступен. Но внешне они одинаковые.
Таким образом, запускается некий механизм эрозии качества образования, который одновременно является механизмом эрозии моральных норм в обществе. Отнюдь не каждый человек, который идет получать образование, заинтересован в том, чтобы его учили хорошо, глубоко, серьезно. Почему? Хорошее образование требует не только больших финансовых затрат, но и огромных затрат труда. А символ – диплом – можно получить со значительно меньшими затратами. Есть очень большой стимул, чтобы здесь сэкономить. И появляется потребитель, который заинтересован в достаточно низком качестве товара, т.е. во второсортном образовании, и поставщик образовательных услуг, который заинтересован ровно в том же самом. Отсюда возникает то, что я называю мягкими формами коррупции. Преподаватель знает, что его материальное благополучие зависит от того, соответствует ли его поведение запросам студентов, которые приносят в вуз деньги и хотят без особых проблем получить диплом, поэтому ему нужно соответствующим образом относиться к этим студентам.