Альманах РиЭ

Альманах №19

Альманах №18

Альманах №17

Альманах №16

Альманах №15

Семинары ИЦ «Аксиология»

Аксиология и онтология Зла

Манипуляция сознанием

Akashi

Эзотерика вчера и сегодня

Transhumanism

Аксиология трансгуманизма

Роль религии в глобальном противостоянии постсекулярной эпохи (сокращенная версия)
А. В. Белокобыльский, В. С. Левицкий

Несмотря на видимую очевидность связи науки с успешностью государства, ни у власти, ни у общества понимания ее наличия не имеется. (См. рис. 1). Показательны здесь результаты проведенных Фондом общественного мнения социологических опросов. Респондентам предлагалось, в частности, ответить на вопрос: желаете ли вы, чтобы ваши дети были учеными. Большинство полученных в опросе 2006 г. ответов имело отрицательное значение. При этом еще в середине девяностых годов соотношение было совершенно иным. Для сравнения, в США удельный вес респондентов, желающих, чтобы их дети стали учеными составляет 80%. Против наших 36% — это принципиально иная ценностная ситуация.[1]

 

Рис 1. Престижность профессии ученого. Распределение ответов на вопрос: Хотели бы Вы видеть своего сына (дочь) ученым?

Другим измерителем сциентического компонента общественных настроений может служить индекс доверия/недоверия к науке. (См. рис. 2). Такое индексирование проводится по различным странам. Россия имеет в нем свою специфику распределения ответов респондентов. С одной стороны, не так много, в сравнении со странами Запада, у нас тех, кто считает, что наука приносит вред. Но значительно меньше по отношению к мировому уровню и тех, кто полагает, что наука — это однозначная польза. В целом в обществе доминирует отношение к науке, как к бесполезному делу, не относящемуся к практической выгоде. Очевидно, такое восприятие науки имеется и у власти.[2]

Рис. 2. Индекс недоверия к науке. Распределение ответов на вопрос: От науки больше вреда / пользы?

О связи науки с жизнеустойчивостью государства говорит ретроспективное соотнесение двух указанных показателей. В данном случае в качестве объекта статистического оперирования были взяты номинируемые в рейтинге ООН крупнейшие открытия в истории человечества. Частота их повторяемости по странам рассматривалась в режиме пятилетних временных интервалов.[3]

Применительно к истории России была получена некая распространяемая на 250-летний период кривая. На двадцатое столетие, как следует из ниже приводимого графика, приходилось три динамических спада. Первый — в начале XX века непосредственно предшествовал обвалу Российской империи. (См. рис. 3). Второй спад пришелся на период Великой отечественной войны. И, наконец, третий спад, начавшийся с середины семидесятых годов, и будучи связан с насаждением страны на нефтяную иглу, пришел к нулевой отметке в девяностые годы. Таким образом, фактор падения исследовательской активности выступал как один из компонентов кризиса и деструкции российской государственности.

Рис. 3. Динамика крупнейших мировых научных открытий в истории России

Установленная корреляционная связь прослеживается и в применении к историческому опыту других стран. Ниже она демонстрируется на примерах истории Франции и Германии. Спад в динамике французской науки произошел в преддверии поражения в франко-прусской войне. На момент гибели империи Наполеона III она находилась на нулевой отметке. (См. рис. 4)

Рис. 4. Динамика крупнейших мировых научных открытий в истории Франции

Германская наука в начале XX века занимала одну из ведущих позиций в мире. Но с приходом к власти национал- социалистов, подменой научных ориентиров оккультными концептами гимлеровского происходит резкий спад изобретательской активности. Этот спад непосредственно предшествовал поражению Германии в войне и гибели Третьего Рейха. (См. рис. 5).

Рис. 5. Динамика крупнейших мировых научных открытий в истории Германии

Понятно, что исследовательская активность — это результат развития научных потенциалов. Механизмы же заложены в сфере государственных политик.

Ниже приводится кривая динамики расходов на науку в российской истории. (См. рис. 6). Подъем Советского Союза соотносится с увеличением вложений финансовых средств в научную сферу. И наоборот, минимизация этой статьи расходов непосредственно предшествовала распаду советской государственности. После 1991-го года данная тенденция приобретает характер обвала. Таким образом, мы можем утверждать, что снижение интереса государства к науке явилось не столько следствием распада СССР (хотя и следствием тоже), сколько его причиной, одной из факторных составляющих гибели государственности.[4]

Рис. 6. Динамика расходов на науку в России из федерального бюджета (в долл. США, млрд. в пост ценах 1991г.)

На следующем графике прослеживается отношение зарплаты ученого к среднестатистической зарплате по стране. (См. рис. 7). Как мы видим, на период подъема СССР ученые находились в преференционном положении. К моменту распада СССР это соотношение изменяется. Зарплата ученого приближается к среднестатистической. И, наконец, после 1991-го г. деятели науки оказались в дискриминационном положении по отношению к обществу. [5]

 


Рис. 7. Динамика отношения зарплаты в науке к средней зарплате в стране в %

Итак, с середины семидесятых годов под влиянием благоприятной нефтяной конъюнктуры был сделан вывод о том, что развиваться, можно и без науки. Ставка была сделана на продажу сырья. Очень четко эта стратегическая переориентация семидесятых совпадает с падением показателей развития науки. (См. рис. 8). Как следствие, происходит резкое снижение выражаемой через поданные патентнтные заявки исследовательской активности. В семидесятые была достигнута высшая точка подъема, после чего компонент исследовательской активности находится в режиме инволюции. (См. рис. 9).

Рис. 8. Темпы прироста основных показателей науки в России за последнюю треть XX в. (в % к предыдущему пятилетию)

Рис. 9. Динамика коэффициента изобретательской активности в России

То, что за научно-исследовательской активностью скрывалась парадигма геополитической борьбы, свидетельствует индикатор соперничества сверхдержав за освоение космоса. На шкале исторического времени в пятилетней частоте распределения были взяты крупнейшие достижения Советского Союза и США в освоении космического пространства. (См. рис. 10). Полученные кривые позволяют прослеживать динамику советско-американской «гонки». До некоторого времени СССР системно опережал США по совокупности приходящихся на единицу времени космических достижений. Потом произошел одновременный паритетный сброс. Он сыграл свою роль, как эффект усыпленного внимания. Далее вектор снижения был заменен в США установкой на резкое ускорение.

Снова включиться в космическую гонку инфраструктурно ослабленная Россия уже не могла.[6]

Рис. 10. Соперничество России и США в освоении космоса

А как сами российские ученые оценивают потенциал отечественной науки по отношению к уровню геополитических противников. (См. рис. 11). Еще в 1991-м году среди них доминировал взгляд об их паритетности. Однако далее мотив самооценки изменился. Устойчиво преобладает тенденция понижения параметра самовосприятия на фоне приращения мирового научного знания.[7]

Рис. 11. Динамика оценок российскими учеными качества своих работ в сравнении с международным уровнем (в %)

Российская наука сейчас организована таким образом, чтобы менее всего соответствовать национальным интересам. Данные о международной торговле РФ научным продуктом дают основания для специального расследования. (См. рис. 12, 13). Россия, как участник мирового торгового обмена в сфере науки продает больше, чем покупает, но платит за это также существенно больше, чем получает сами. Нехитрый расчет показывает, что одна проданная российская технология оказывается в два раза дешевле покупки.[8]

Показательно также соотношение типов продаваемых и покупаемых научных продуктов. Россия приобретает больше, чем продает, патентов, товарных марок, ноу-хау. У нас покупают в значительно большей степени научные исследования. Ценностью в перспективе дальнейшего развития данном случае обладает не только сам научный результат, но и пути его получения.[9]

 

Рис. 12. Торговля Россией технологиями с зарубежными странами

Рис. 13. Торговля технологиями с зарубежными странами по объекту сделок (число соглашений)

О существенно более низких по отношению к мировому уровню расходах на науку в России не говорит сегодня только ленивый. Но в данном случае нас интересует вопрос о связи этих расходов с задачами обеспечения национальной безопасности. На нижеприводимом графике указаны мировые лидеры — страны, выделяющие на науку наибольший объем средств по отношению к ВВП. (См. рис. 14). Показательно сравнительно низкое представительство в этом перечне государств-членов НАТО. Исключение представляют лишь США, Германии и Исландии. Ничего удивительного — находясь под американским военным колпаком, прямой необходимости в выделении на науку более весомых средств у участников Североатлантического альянса не имеется. Первое же место по обозначенному показателю занимает находящийся в кольце враждебно настроенных государств — Израиль. То есть те страны, которые сами вынуждены обеспечивать свою национальную безопасность, априори должны больше тратить и на науку. Отставание России в этом плане крайне настораживает.[10]

Рис. 14. Затраты на исследования и разработки в % к ВВП (страны-лидеры)

Много сейчас с подачи С.Хантингтона говорят сейчас о цивилизационных войнах. Наука, безусловно, выступает одним из факторов этого противоборства. Целесообразно посмотреть на дифференциацию расходов на научную сферу с позиции различных цивилизаций. (См. рис. 15). Положение российской цивилизации по отчислению на науку выглядит катастрофичным по отношению к другим цивилизационным системам.

 

Рис. 15. Объем затрат на науку по регионам мира (цивилизационный разрез) (уровень России-1)

Кризисное состояние, очевидно, определяется не только материальной составляющей. Данные социологических опросов позволяют идентифицировать факторы, вызывающие наибольшую неудовлетворенность у российских ученых. (См. рис. 16). Понятно, что важнейший из них — недофинансирование. Но есть и другие факторы, связанные, прежде всего, с помехами, чинимыми исследователю бюрократическими органами. Исследователь, при создавшемся положении, оказывается лишен одного из главных мотивов научного творчества — возможности самореализации.

Рис. 16. Причины неудовлетворенности российских ученых положением дел в науке (% от числа опрошенных)

Наука, впрочем, не всегда направлена на укрепление государства. Она может быть использована и для прямо противоположной цели — разрушения соответствующей государственности. Она может состоять на службе как национальной государственной власти, так и ее противников, реализуя интересы другого государства.

«Национальной науки нет, как нет национальной таблицы умножения», — писал в свое время А.П.Чехов. Это верно, но с одной поправкой. Действительно, национальной науки не существует, но есть национальноориентированные и национальнонеориентированные ученые. Процесс научного познания открывается в своей исходной точке определенным ценностным выбором. Вопрос о национальной ориентированности включается, так или иначе, в ряд базовых ценностей. Далее приводятся требования, предъявляемые ученым со стороны современного российского общества. (См. рис. 17). Показательно, что патриотизм и национальные ориентиры имеют в этой номинации крайне низкие показатели. Требования быть патриотом ученому сегодня в России не предъявляется.[11]

Рис. 17. Образ настоящего ученого в представлении жителей Москвы (в % от числа опрошенных)

Ниже в формате хронологического перечня указаны идейные течения, доминирующие в России в различные периоды ее истории. (См. табл. 1, рис. 18). Определяющей чертой в данной исторической инверсии является доминация заимствованных учений, ориентация на привнесенный концепт. Национальные теории находились в фактическом количественном репрессинге со стороны западной науки.[12]

Табл. 1. Историческая динамика распространения идейных течений в среде российской интеллигенции

Рис. 18. Историческая динамика распространения идейных течений в среде российской интеллигенции

Еще более показательна смена страновых ценностных ориентиров. (См. рис. 19). Парадокс заключается в том, что чаще всего России приходилось воевать именно с той страной, которая наиболее идеализировалась до того российской интеллигенцией. Случаен ли был этот ценностный выбор? Сценарная повторяемость сюжета войны со страной — «идеалом» позволяет говорить о наличии здесь проектной составляющей.

Рис. 19. Историческая динамика смены доминирующих страновых идеалов в русском интеллигентском сознании

Управляем ли в целом процесс формирования ценностных предпочтений российских ученых? Запад ежегодно расходует миллиардные средства на помощь государствам с переходной экономикой и развивающимся странам. (См. рис. 20). [13]

Рис. 20. Размеры официальной помощи, направленной из государств ОЭСР в развивающиеся страны и страны с переходной экономикой

Безусловно, одним из наиболее весомых компонентов этого финансирования является опосредованная «вербовка» интеллектуальной элиты. Официально легче всего это сделать через поддержку науки. Поддержка через гранты является одной из важнейших и наиболее простых в техническом исполнении, статей такого рода трансляции.

В тот самый момент, когда российское государство устранилось от финансирования науки, резко возрос поток западных грантов. Прослеживается антикорреляционная зависимость обоих обозначенных финансовых потоков, позволяющая говорить об их сценарной увязке. К концу девяностых годов по зарубежным грантам работала половина всех российских ученых. (См. рис. 21). По другим оценкам — 70%. Западная финансовая поддержка являлась для российских ученых одной из главных статей дохода. (См. рис. 22). Вопрос о том, насколько волен грантополучатель в своих ценностных и идейных установках, не может быть, естественно, решен каким-либо универсальным ответом. Однако, во всяком случае, нельзя сбрасывать со счетов и то тривиальное положение, что «кто платит, тот и заказывает музыку».[14]

Рис. 21. Наличие у ученых дополнительных заработков в сфере науки по зарубежным грантам, программам (% ученых)

Рис. 22. Распределение дополнительных заработков в сфере науки

А лучшие ли ученые были номинированы на соответствующую грантовую поддержку. Есть основания полагать, что при выборе персоналий в меньшей степени руководствовались научными соображениями. Показателен, например, в этом отношении критерий использования учеными компьютерных технологий. (См. рис. 23). Выясняется, что получатели зарубежных грантов использовали компьютер к 2000 году даже меньше тех, кто гранты ни западные, ни российские вообще не получал. Значит, выбирая будущих грантополучателей, соответствующие фонды принимали во внимание, не столько профессиональные навыки, сколько какие-то другие качества.[15]

Рис. 23. Удельный вес грантополучателей, не использующих компьютерные технологии (%)

Сегодня в России звучат предложения определять статус ученого по рейтингу цитирования в ведущих научных журналах. Бесспорно, апробация результатов исследования в авторитетных с точки зрения соответствующих наук изданиях крайне важна. Однако при этом нужно иметь в виду, что цитируемость есть тоже процесс управляемый. Существуют различного рода PR и GR — технологии раскрутки определенных ученых и исследовательских центров. Такого рода технологические методики еще в большей степени применяются на уровне позиционирования соответствующих стран. Достаточно сопоставить в страновом преломлении показатели публикуемости и цитируемости в ведущих научных журналах мира. (См. рис. 24). Симптоматично, что по всем государствам Запада цитируемость выше публикуемости, тогда как по всем другим странам — число цитирований ниже числа публикаций.[16] Случайно ли такое соотношение?

Рис. 24. Соотношение странового удельного веса общего числа статей и частоты цитирования в ведущих научных журналах мира (в %)

Несмотря ни на что, национальная наука в России все еще существует. Однако ее существование задается форматом некого изолированного пространства. (См. рис. 25).

Рис. 25. Наука и власть: коммуникационные барьеры

Без соответствующей государственной поддержки не только она лишается каких-либо перспектив, но и само государство оказывается лишено важнейшего факторного основания жизнеустойчивости. Однако современная российская власть отделена от науки рядом непреодолимых барьеров в виде: а) идейных филиалов западных экспертных центров; б). академических институтов, не способных в связи с чрезмерной специализированностью к решению комплексных задач; в). паразитирующего на ниве руководства науки чиновничества всех уровней. Представителям высшей государственной власти в России не лишне напомнить в этой связи слова Ф.Жолио-Кюри: «Наука необходима народу. Страна, которая ее не развивает, неизбежно превращается в колонию».


ПРИМЕЧАНИЯ

[1] Индикаторы науки: 2007. М., 2007. С. 287.

[2] Индикаторы науки: 2007. М., 2007. С. 293.

[3] Мировой альманах фактов. 2008. М., 2008. С. 312-326; Симчера В.М. Развитие экономики России за 100 лет: 1900-2000. Исторические ряды, вековые тренды, институциональные циклы. М., 2006. С. 419-432; Кирилин В.А. Страницы истории науки и техники. М., 1986.

[4] Симчера В.М. Развитие экономики России за 100 лет: 1900-2000. Исторические ряды, вековые тренды, институциональные циклы. М., 2006. С. 90; Путь в XXI век: Стратегические проблемы и перспективы российской экономики. М., 2000. С. 350; Российский статистический ежегодник. 2002. М., 2002. С. 519-520.

[5] Симчера В.М. Развитие экономики России за 100 лет: 1900-2000. Исторические ряды, вековые тренды, институциональные циклы. М., 2006. С. 90; Социально-экономическое положение России, 1999 г. М., 2000. С. 68; Российский статистический ежегодник. 2002. М., 2002. С. 519-520.

[6] Мировой альманах фактов. 2008. М., 2008. С. 342-350.

[7] Мирская Е. Российские академические ученые в зеркале социологии науки // Отечественные записки. 2002. № 7.

[8] Россия в цифрах. 2007. М., 2007. С. 335.

[9] Россия в цифрах. 2007. М., 2007. С. 335.

[10] Россия и страны мира. 2006. М., 2006. С. 308.

[11] Фонд «Общественное мнение».

[12] Толстая Н.Е., Багдасарян В.Э. Орлов И.Б., Репников А.В., Хорихин В.В. История русскойфилософии. Сергиев Посад, 2008.

[13] www.economy.bsu.by/library/Мир%20и%20Беларусь%5Cpart13.pdf

[14] Мирская Е. Российские академические ученые в зеркале социологии науки // Отечественные записки. 2002. №7.

[15] Мирская Е.З. Современные информационно-коммуникационные технологии в российской академической науке // Мирская Е.З., Шапошник С.Б. Компьютерные телекоммуникации в российской науке // Вестник РАН. 1998. № 3; Мирская Е.З., Баюк Д.А. Социологические аспекты формирования виртуальных сообществ, включающих российских ученых // Годичная научная конференция ИИЕТ '96. М., 1997; Lerch I.A. Organizing International Scientific Collaboration: a Simple Analysis of Telecommunication. The report at the same workshop.

[16] Индикаторы науки: 2007. М., 2007. С. 325-326; Водопьянова Е.В. Европа и Россия на карте мировой науки. М., 2002. С. 27-28.

Источник: rusrand.ru

Узнаваемая классика

Burj Al Arab 370+

Музыка русских и зарубежных композиторов XIX и XX веков

Burj Al Arab 370+

Произведения Бетховена

Burj Al Arab 370+

Музыка разных столетий: от XVIII до XX

Burj Al Arab 370+

Балетная музыка Чайковского, Адана, Минкуса, Петрова

Календарь РиЭ.
26 октября

События

1815 – Основано литературное общество «Арзамас».

1824 – В Москве официально открылось здание Малого театра.

1930 – В Ленинграде состоялась премьера балета Дмитрия Шостаковича «Золотой век».

В этот день родились:

Доменико Скарлатти (1685–1757) – итальянский композитор и клавесинист.

Василий Васильевич Верещагин (1842–1904) – выдающийся русский живописец и литератор.

Андрей Белый (1880–1934) – русский писатель, поэт, критик.

Дмитрий Михайлович Карбышев (1880–1945) – российский и советский фортификатор, военный инженер.

Николай Леонидович Духов (1904–1964) – советский конструктор бронетехники, ядерного и термоядерного оружия.

 next

@2023 Развитие и экономика. Все права защищены
Свидетельство о регистрации ЭЛ № ФС 77 – 45891 от 15 июля 2011 года.

HELIX_NO_MODULE_OFFCANVAS