Уинстон Черчилль:
«Империи будущего – это империи разума».

Здесь важ­но учесть три мо­мен­та. Мне ка­жет­ся, что тот дух сов­ре­мен­нос­ти, ко­то­рый мы наб­лю­да­ем, по­хож на то, о чем Уинс­тон Чер­чил­ль го­во­рил еще в 1943 го­ду, ког­да ут­ве­рж­дал, что «им­пе­рии бу­ду­ще­го – это им­пе­рии ра­зу­ма». И вот за­да­ча, ко­то­рая пе­ред анг­ло­сак­со­нс­кой ци­ви­ли­за­ци­ей бы­ла пос­тав­ле­на, зак­лю­ча­лась в том, как уп­рав­лять ми­ро­вым ра­зу­мом, ка­ки­ми сред­ства­ми и как это де­лать. В то же вре­мя еще ра­нее, в на­ча­ле ХХ ве­ка у Ро­зы Люк­сем­бург был та­кой те­зис, что «ес­ли бы весь на­род знал, то ка­пи­та­лизм не про­дер­жал­ся бы и 24 ча­са». То есть ка­пи­та­лизм дер­жит­ся на нез­на­нии на­ро­да. И это есть прин­цип.

И еще один те­зис Кор­не­ли­у­са Кас­то­ри­а­ди­са о том, что «... ник­то не мо­жет ска­зать, ко­му слу­жит эко­но­ми­чес­кая сис­те­ма, ес­ли ее функ­ци­о­ни­ро­ва­ние не­пос­ти­жи­мо». По­э­то­му вот эта ра­бо­та над тем, что­бы функ­ци­о­ни­ро­ва­ние эко­но­ми­чес­кой сис­те­мы бы­ло не­пос­ти­жи­мо, яв­ля­ет­ся важ­ней­шей за­да­чей, и она сис­те­ма­ти­чес­ки ре­а­ли­зу­ет­ся. По­то­му что мир де­лит­ся на тех, ко­то­рые мог­ли бы или мо­гут пос­ти­гать, и тех, ко­то­рые не долж­ны знать и обе­ре­га­ют­ся от воз­мож­нос­ти под­лин­но­го зна­ния.

Все процессы развития неминуемо связаны с развитием знания. Если
актов и процессов развития знания нет, то о развитии говорить невозможно.

Что важ­но, ес­ли мы об­суж­да­ем эту проб­ле­ма­ти­ку раз­ви­тия? Что все про­цес­сы раз­ви­тия не­ми­ну­е­мо свя­за­ны с раз­ви­ти­ем зна­ния. Ес­ли ак­тов и про­цес­сов раз­ви­тия зна­ния нет, то о раз­ви­тии го­во­рить не­воз­мож­но. По­э­то­му стра­те­гия вы­ра­бот­ки и ис­поль­зо­ва­ния зна­ний и стра­те­гия раз­ви­тия че­ло­ве­чес­ко­го со­об­ще­ст­ва и со­дер­жа­ния его эко­но­ми­ки и эко­но­ми­чес­кая ор­га­ни­за­ция вза­и­мо­оп­ре­де­ля­ют друг дру­га. То есть то, как мы зна­ем, и то, как мы хо­зяй­ству­ем, – это вза­и­мос­вя­зан­ные ве­щи. При этом мы из ис­то­рии зна­ем, что ос­но­вой ин­ду­ст­ри­аль­ной ре­во­лю­ции ХVIII ве­ка стал пред­ше­ст­во­вав­ший дол­гос­роч­ный пе­ри­од на­уч­но­го ин­ду­ст­ри­аль­но­го (мас­со­во­го) об­ра­зо­ва­ния и расп­ро­ст­ра­не­ния зна­ния, расп­ро­ст­ра­не­ния ноу-хау, соз­да­ния со­от­ве­т­ству­ю­щих муль­тип­ли­ка­тив­ных эф­фек­тов от сво­бод­но­го об­ра­ще­ния зна­ния. Се­год­ня мы на­хо­дим­ся в си­ту­а­ции, ког­да про­ис­хо­дит ра­ди­каль­ная сме­на всей этой инф­ра­ст­рук­ту­ры, то есть для но­во­го про­мыш­лен­но­го тех­но­ло­ги­чес­ко­го рыв­ка ХХІ сто­ле­тия не­об­хо­ди­мо соз­дать но­вую эпис­те­ми­чес­кую ба­зу. Без это­го ни­ка­кое из­ме­не­ние не про­и­зой­дет, и, со­от­ве­т­ствен­но, из­ме­не­ние, ко­то­рое фор­ми­ру­ет­ся в те­ни кри­зи­са, свя­за­но как раз с этим.

С.Н. Бел­кин: Что та­кое эпис­те­ми­чес­кая ба­за?

Корнелиус Касториадис:
«Никто не может сказать, кому служит экономическая
система, если ее функционирование непостижимо».

А.В. Коврига: Ес­ли ко­рот­ко и уп­ро­щен­но – это то, ка­ким об­ра­зом в об­ще­ст­ве зна­ние по­рож­да­ет­ся, как оно (восп­ро­из­во­д­ство поз­на­ю­щей спо­соб­нос­ти) ор­га­ни­зо­ва­но инс­ти­ту­ци­о­наль­но, и как зна­ние «расп­ро­ст­ра­ня­ет­ся». Это пуб­лич­ная биб­ли­о­те­ка, сфе­ра об­ра­зо­ва­ния, инс­ти­ту­ты на­у­ки, это так­же все, что свя­за­но с об­ще­ст­вен­ным по­ощ­ре­ни­ем про­цес­сов поз­на­ния, с куль­ти­ви­ро­ва­ни­ем по­ве­де­ния, ког­да зна­ние и поз­на­ние ста­но­вят­ся цен­ностью. Лю­ди, все на­се­ле­ние и на­ро­ды дви­жут­ся к это­му. И что здесь важ­но? Гло­баль­ная по­ли­тэ­ко­но­мия зна­ния и яв­ля­ет­ся этой сти­хи­ей. На­ци­о­наль­ная си­ту­а­ция де­тер­ми­ни­ру­ет­ся преж­де все­го тем, что про­ис­хо­дит со зна­ни­ем на гло­баль­ном уров­не. Вот хо­ро­шая книж­ка у Рэн­де­ла Кол­лин­за бы­ла по со­ци­о­ло­гии фи­ло­со­фии, где он по­ка­зал, что, ес­ли мы не вклю­че­ны в гло­баль­ные се­ти и меж­ду­на­род­ное со­об­ще­ст­во, мы не мо­жем знать. То есть зна­ние, воз­мож­нос­ти по­ни­мать, что про­ис­хо­дит с на­ми и в ми­ре, воз­мож­нос­ти пост­ро­ить эф­фек­тив­ное действие, обя­за­тель­но свя­за­ны с тем, вклю­че­ны мы или нет.

По­э­то­му ес­ли го­во­рить об этом круг­лом сто­ле и о той тра­ди­ции или о той прак­ти­ке, ко­то­рая мог­ла быть здесь уч­реж­де­на как пе­ри­о­ди­чес­кое соб­ра­ние, то нуж­но бы­ло бы ста­вить воп­рос о рас­ши­ре­нии кру­га и вклю­че­нии дру­гих школ, предс­та­ви­те­лей дру­гих на­ро­дов, ко­то­рые оза­бо­че­ны по­хо­жей по­ве­ст­кой дня и по­хо­жей проб­ле­ма­ти­кой. То есть сеть долж­на быть транс­на­ци­о­наль­ной, ина­че мы не схва­тим эту си­ту­а­цию.