Когда мы сегодня говорим «субкультура», мы определяем эту субкультуру не по отношению к национальной культуре и даже не по отношению к культуре просвещенной части человечества, мы определяем эту субкультуру по отношению к культуре массовой, в идеале стремящейся к глобализации. Национальная культура, как и этнические субкультуры, которые являются одним из источников современных социально-политических конфликтов, становится субкультурой по отношению к глобальной культуре.
У меня было несколько любопытных столкновений с представителями наших бывших сограждан, в частности из Прибалтики, когда я, развивая идею о различных субкультурных общностях, использовал термин «русскоязычная субкультура». Меня обвиняли в том, что я все политизирую, тяну одеяло на себя. И приходилось объяснять, что на самом деле этническая культура, национальная культура, языковая культура – это три разных типа сообществ. Есть сообщества людей, говорящих по-русски, которые распространены по всему земному шару. Есть сообщества этнических русских, которые проживают тоже не только в России. Есть гражданское сообщество граждан Российской Федерации, которое определяется гражданством. Есть территориальное сообщество людей, проживающих на территории России, где далеко не все являются гражданами Российской Федерации либо не все обязательно говорят по-русски, и далеко не для всех русский язык является основным.
Вслед за языковыми культурными общностями (естественно, язык накладывает отпечаток на культурное творчество, и на культурную идентичность, и на культурное самоопределение) существуют территориальные культурные общности, и здесь возникает то самое определение локальности. А территориальные культурные общности есть самые разные. Есть территориальные культурные общности, объединенные по региональному принципу в смысле ЮНЕСКО, где регионы большие (скажем, Ближний Восток, Восточная Азия, Европа, Африка и т.д., где есть свои общие черты), а есть общности религиозные, объединяющиеся по принципу вероисповедания (мусульманское сообщество, христианское сообщество). Внутри религиозных общностей тоже есть деление: есть протестанты, есть католицизм, есть православие, есть огромное количество разного рода христианских сект. Таким образом, религиозные общности тоже делятся на самые разные подразделения.
И по территориальному признаку есть нации и государства, которые обладают своей территорией, есть регионы внутри этих наций и государств, которые у нас на глазах меняются по самым разным причинам. Они становятся то больше, то меньше, их складывают так и эдак, избирают, не избирают и так далее, при этом территория определенного региона остается. Но остается территория как административное деление и одновременно остается территория как культурный ареал. И вот история нашей страны в этом плане дает показательные примеры: страна делилась на территориальные образования таким образом, что между территориями с единой культурной базой проходили границы, не дававшие территориям объединиться. В результате они попадали в разные военные округа, а сейчас попали в разные большие административные деления, хотя с точки зрения культуры многие территории определяются трансгранично.
Есть, естественно, социальные культурные общности, есть профессиональные культурные общности, есть демографические культурные общности, в которые, например, входят дети до 7 лет, дети от 7 до 14 лет и подростки, тинэйджеры от 13 до 20 лет, есть люди старшего возраста (старше 60 или старше 50 лет). Есть общности, объединенные по признаку сексуальной ориентации. И самое интересное – общества, которые я бы назвал транслокальными, – это общности по интересам. Об этом сказал уже Филипп Тео, но он сказал это с критической точки зрения, говоря о виртуальных сообществах. Мне же кажется, что виртуальные сообщества, которые формируются в первую очередь благодаря интернету, имеют возможность объединиться, найти друг друга благодаря интернету, и превращаются в сообщества благодаря интернету. Без интернета люди, объединенные общими интересами, но проживающие в разных странах, не могли бы установить связь друг с другом, не могли бы найти друг друга, и традиционная переписка им в этом плане ничего бы не дала. Это одно из наиболее показательных явлений в современной культурной жизни, которое в данный момент меня так интересует. Эти сообщества я бы предложил назвать транслокальными: они не являются территориально определенными, их представители могут жить в совершенно разных регионах, но при этом они не охватывают все эти регионы, они точечные – вроде представителей поклонников Мэрилин Монро или собирателей спичечных коробков, которые становятся сообществом благодаря тому, что они устанавливают контакты.