Збигнев Бжезинский: «Вся политика России означает бегство от реальных проблем»

Бывший советник президента Джимми Картера по национальной безопасности и один из самых известных политических аналитиков США дал в Вашингтоне интервью обозревателю «Коммерсантъ FM» Константину Эггерту о позиции российского руководства.

— Что в аме­ри­ка­нс­кой по­ли­ти­ке ос­та­нет­ся не­из­мен­ным, а что мо­жет из­ме­нить­ся под вли­я­ни­ем обс­то­я­тельств пос­ле этих пре­зи­де­н­тских вы­бо­ров?

— Аме­ри­ка­нс­кое от­но­ше­ние к Рос­сии, я ду­маю, ре­а­лис­ти­чес­кое и ори­ен­ти­ро­ва­но на сот­руд­ни­че­ст­во. Вза­и­мо­от­но­ше­ния двух стран за­ви­сят от двух фак­то­ров. При этом ни один из них не за­ви­сит от США. Пер­вый ка­са­ет­ся бе­зо­пас­нос­ти в ре­ги­о­не, близ­ком к Рос­сии, а точ­нее – на­хо­дя­щем­ся юж­нее от нее. Это мо­жет при­вес­ти к ос­лож­не­ни­ям в на­ших от­но­ше­ни­ях – не по ви­не Ва­ши­нг­то­на или Моск­вы, в свя­зи с тем опас­ным раз­ви­ти­ем со­бы­тий в ре­ги­о­не, о ко­то­рых мы уз­на­ем. Вто­рой фак­тор – рас­ту­щие внут­рен­ние слож­нос­ти в Рос­сии. Это и эко­но­ми­чес­кие, и со­ци­аль­ные проб­ле­мы, ко­то­рые гос­по­дин Пу­тин, ка­жет­ся, не осоз­на­ет в пол­ной ме­ре. То, что он де­ла­ет для раз­ре­ше­ния проб­лем, по мо­е­му мне­нию, при­ве­дет толь­ко к бо­лее тя­же­ло­му внут­рен­не­му кри­зи­су.

— А в чем конк­рет­но Пу­тин оши­ба­ет­ся?

— Ка­жет­ся, он не по­ни­ма­ет, что рос­сийс­кая эко­но­ми­ка, ко­то­рая на де­ле силь­но на­по­ми­на­ет эко­но­ми­ку Ни­ге­рии, не со­от­ве­т­ству­ет уст­рем­ле­ни­ям рос­си­ян. Ведь они уже боль­ше не жи­вут в изо­ли­ро­ван­ной стра­не, они прек­рас­но предс­тав­ля­ют се­бе, что та­кое сов­ре­мен­ность.

Не­воз­мож­но пост­ро­ить стра­ну на ос­но­ве од­но­мер­ной эко­но­ми­ки и на­ци­о­на­лис­ти­чес­ких ло­зун­гов. Это вер­ный путь к са­мо­и­зо­ля­ции и бес­ко­неч­но­му восп­ро­из­ве­де­нию од­них и тех же проб­лем.

— Ког­да вы го­во­ри­те об ос­лож­не­ни­ях на юж­ном флан­ге Рос­сии, вы име­ете в ви­ду Ближ­ний Вос­ток, Иран, Си­рию?

— Аб­со­лют­но вер­но. А еще юг Рос­сии — Кав­каз и Цент­раль­ную Азию.

— Мно­гие в Рос­сии и в США го­во­рят, что по­ли­ти­ка Оба­мы, по­ли­ти­ка пе­ре­заг­руз­ки в от­но­ше­нии Рос­сии ни к че­му не при­ве­ла, по­то­му что это по­ли­ти­ка сла­бос­ти. Вы сог­лас­ны с этим?

— Нет, не мо­гу пол­ностью сог­ла­сить­ся. Я не ду­маю, что речь идет о сла­бос­ти. Со­вер­шен­но спра­вед­ли­во – аме­ри­ка­нс­кая по­ли­ти­ка бы­ла пас­сив­ной, не­ак­тив­ной, не твор­чес­кой, не­ре­ши­тель­ной. В то же вре­мя в Рос­сии бы­ла мед­ве­де­вс­кая ин­тер­лю­дия, ант­ракт, ког­да бы­ло не сов­сем по­нят­но, кто ре­аль­но за все от­ве­ча­ет. И при­ве­ло к стаг­на­ции от­но­ше­ний. Я ни­ко­го осо­бо в этом не об­ви­няю, но, я ду­маю, что этот ре­зуль­тат не са­мый удач­ный.

— Как си­ту­а­ция на Ближ­нем Вос­то­ке, вок­руг Си­рии и Ира­на, мо­жет пов­ли­ять на рос­сийс­ко-аме­ри­ка­нс­кие от­но­ше­ния? Что бы вы по­ре­ко­мен­до­ва­ли ад­ми­ни­ст­ра­ции, что­бы, ска­жем так, Рос­сия бо­лее по­зи­тив­но от­но­си­лась к ини­ци­а­ти­вам Со­е­ди­нен­ных Шта­тов?

— Я ду­маю, что речь идет не толь­ко о Рос­сии. Это воп­рос о том, спо­соб­ны ли Аме­ри­ка и в рав­ной сте­пе­ни Рос­сия и Ки­тай, и дру­гие стра­ны, ра­бо­тать вмес­те. По­ка что у них это не по­лу­ча­ет­ся. В этой свя­зи я кри­ти­ко­вал аме­ри­ка­нс­кую по­ли­ти­ку, ко­то­рая бы­ла слиш­ком од­нос­то­рон­ней в от­но­ше­нии Си­рии. А к си­рийс­кой проб­ле­ме до­бав­ля­ет­ся и иранс­кая проб­ле­ма. Тут по­ка Рос­сия и Ки­тай с Аме­ри­кой бо­лее или ме­нее сот­руд­ни­ча­ют. Но Си­рия мо­жет стать серь­ез­ной проб­ле­мой. Сто­ит си­ту­а­ции там вый­ти из-под конт­ро­ля, и пот­ре­бу­ет­ся все­го нес­коль­ко не­дель, что­бы дес­та­би­ли­за­ция на­ча­лась в Ира­ке и Ли­ва­не.

— Вы ска­за­ли, что по­ли­ти­ка ны­неш­ней аме­ри­ка­нс­кой ад­ми­ни­ст­ра­ции в от­но­ше­нии Рос­сии бы­ла до­воль­но пас­сив­ной. Что бы вы по­ре­ко­мен­до­ва­ли сде­лать, что­бы она ста­ла бо­лее ак­тив­ной?

— Я ду­маю, что мы долж­ны на­ла­дить бо­лее конструк­тив­ные от­но­ше­ния и вер­нуть­ся к ре­ше­нию тех проб­лем, с ко­то­ры­ми те­перь, из-за от­су­т­ствия ка­ко­го-ли­бо дви­же­ния в пос­лед­ние че­ты­ре го­да, бу­дет спра­вить­ся слож­нее. Это боль­шой план действий – и воп­ро­сы бе­зо­пас­нос­ти, и эко­но­ми­ки, и ре­ги­о­наль­но­го раз­ви­тия.

— В то же вре­мя, ес­ли пос­мот­реть на ту роль, ко­то­рую Рос­сия се­год­ня иг­ра­ет во внеш­ней по­ли­ти­ке Со­е­ди­нен­ных Шта­тов, то это яв­но не глав­ный при­о­ри­тет. Мо­жет быть, по­э­то­му и воз­ни­ка­ют проб­ле­мы, по­то­му что Рос­сии не уде­ля­ет­ся дос­та­точ­но вни­ма­ния?

— Преж­де все­го, вы очень точ­но оп­ре­де­ли­ли проб­ле­му.

От­но­ше­ния с Рос­си­ей сов­сем не на пер­вом мес­те. В край­нем слу­чае, на треть­ем. Что важ­нее? Оче­вид­но, это от­но­ше­ния с Ки­та­ем, с Ев­ро­пой, проб­ле­мы на Ближ­нем Вос­то­ке и в За­пад­ной Азии. Но Рос­сия – важ­ный иг­рок. Важ­но вов­лечь ее конструк­тив­но в эти про­цес­сы. Но так­же очень важ­но для Рос­сии сфор­му­ли­ро­вать свое ви­де­ние ми­ра и по­ни­ма­ние собствен­но­го ис­то­ри­чес­ко­го кон­те­кс­та, ко­то­рые бы ей поз­во­ли­ли спра­вить­ся с рас­ту­щи­ми до­маш­ни­ми проб­ле­ма­ми.

Ме­ня бес­по­ко­ят на­ци­о­на­лизм, на­туж­ное по­зе­р­ство, вро­де соз­да­ния Ев­ра­зийс­ко­го со­ю­за, к ко­то­ро­му, ка­жет­ся, ник­то не хо­чет при­со­е­ди­нять­ся, кро­ме са­мой Рос­сии. Вся эта по­ли­ти­ка, на са­мом де­ле, оз­на­ча­ет бегство от ре­аль­ных проб­лем.

— А ка­кой долж­на быть ре­а­лис­ти­чес­кой, с ва­шей точ­ки зре­ния, са­мо­оцен­ка рос­сийс­ко­го ру­ко­во­д­ства и оцен­ка рос­сийс­кой ис­то­рии, ис­то­ри­чес­ко­го кон­те­кс­та?

— Вы – часть ев­ро­пейс­кой ци­ви­ли­за­ции.

Пер­вос­те­пен­ной целью долж­но быть стрем­ле­ние стать пол­но­цен­ным чле­ном Ев­ро­пы. Лю­бые пре­пя­т­ствия на этом пу­ти на­но­сят та­кой урон! По­э­то­му мне по­ка­за­лось стран­ным, ког­да я пос­мот­рел на сов­ре­мен­ную Рос­сию: у вас та­кие ум­ные и твор­чес­кие лю­ди, в вас столь­ко по­тен­ци­аль­ной энер­гии, а вы сло­ня­е­тесь вок­руг да око­ло с ка­ки­ми-то ус­та­рев­ши­ми предс­тав­ле­ни­я­ми о ев­ра­зий­стве, на­ци­о­на­лиз­ме, не го­во­ря уж о ко­ми­чес­ких пре­тен­зи­ях на все­мир­ное ли­де­р­ство.

— Ког­да вы ра­бо­та­ли в ад­ми­ни­ст­ра­ции пре­зи­ден­та Джим­ми Кар­те­ра пер­вые три го­да бы­ла нап­ря­жен­ность в от­но­ше­ни­ях с СССР, но был оп­ре­де­лен­ный ди­а­лог: приш­ли к до­го­во­ру о ОСВ, ко­то­рый был под­пи­сан в Ве­не в 1979 го­ду. Пос­ле это­го слу­чи­лось втор­же­ние в Аф­га­нис­тан. В пос­лед­ний год пре­зи­де­н­т­ства Кар­тер ор­га­ни­зо­вал бой­кот Олим­пийс­ких игр в Моск­ве в 1980 го­ду и про­во­дил очень жест­кую ли­нию в от­но­ше­нии Моск­вы. Чувству­е­те ли вы, что ны­неш­няя си­ту­а­ция чем-то по­хо­жа и мо­жет сдви­нуть­ся к конф­рон­та­ции, хо­тя бы на сим­во­ли­чес­ком уров­не?

— Я не стал бы тут при­во­дить пря­мые ис­то­ри­чес­кие ана­ло­гии. Но я ду­маю, что внут­рен­ние проб­ле­мы Рос­сии усу­гу­бят­ся. Ре­шить их с по­мощью внеш­не­по­ли­ти­чес­ких аван­тюр не­воз­мож­но. Да и сил у Рос­сии для по­доб­но­го ро­да по­ли­ти­ки нет. Рос­си­я­не и их ли­де­ры долж­ны об­но­вить Рос­сию. Это зна­чи­тель­ная по масш­та­бу за­да­ча. Она ис­то­ри­чес­ки обос­но­ва­на. Это ам­би­ци­оз­ная за­да­ча. Ее ре­ше­ние даст воз­мож­ность рос­сийс­ко­му на­ро­ду, Рос­сии стать ли­ди­ру­ю­щим ев­ро­пейс­ким го­су­да­р­ством, иг­ра­ю­щим гло­баль­ную роль. И это – при­чи­на для Рос­сии быть вмес­те с Ев­ро­пой и с Аме­ри­кой. Осо­бен­но в эпо­ху, ког­да мир пе­ре­ст­ра­и­ва­ет­ся и воз­ни­ка­ют но­вые меж­кон­ти­нен­таль­ные со­ю­зы. Будь я рус­ским, то пос­мот­рел бы на Вос­ток и быст­ро ра­зоб­рал­ся бы, на ко­го мне ори­ен­ти­ро­вать­ся.

— Вы име­ете в ви­ду Ки­тай и его от­но­ше­ние к Рос­сии?

— (Сме­ет­ся). Это вы ска­за­ли.

Источник:

 

kommersant.ru