Сергей Иванов. Приезд иностранцев в Москву XVII века. 1901
Почему русские немцы возвращаются в Россию
Диана Нигматуллина, Алексей Овчинников
Нормальному человеку «европейские порядки» надоедают очень быстро, потому что там уже давно внедрена тотальная регламентация всего на свете. Создаётся впечатление, что живёшь в концлагере, но ещё пока с некоторыми удобствами...
Всё просто: здесь я по-настоящему свободен!
Причём целыми семьями. И не в богатые Москву или Петербург, а в... глухие деревеньки. Что же не устроило их на новой родине, и почему жизнь без газа, Интернета и дорог нравится им больше, чем цивилизованная Европа?
– Немцы-то? – почёсывая живот, переспрашивает у нас мужичок, вызвавшийся показать, где в воронежском хуторе Атамановка живут переселенцы. – Чего их искать-то: вон дом, там дальше ещё... Нормальные они, но... странные какие-то: не пьют, не курят, мяса не едят...
Променяли цивилизацию на свободу.
39-летнего Александра Винка застаём за работой: тот у своего дома заполняет гравием бетономешалку. По всем строительным признакам грядёт увеличение площади старенького дома.
– Купили его, как только переехали сюда, – отставляет он лопату и отряхивает джинсовый комбинезон. – Смотри: земля, садик, козочки прыгают, овощи со своего огорода, до пруда триста метров, детишки и жена счастливы.
Он с гордостью оглядывает новую родину и добавляет:
– Почему мы в Россию перебрались? Всё просто: здесь я по-настоящему свободен!
Заявление Винка немного ошарашивает. Особенно на фоне вновь вошедших ныне в моду стенаний московских либералов о том, что прелести истинной свободы – только в Европе. Ну и в США немножко. А «бесчеловечная Рашка» – прямая противоположность западным демократиям. Действительно, странный какой-то этот Винк...
– Про нас и местные как про ненормальных думают, – словно угадывая мысли, продолжает Винк. – Просто однажды мы для себя обнаружили, что материальные ценности, которые в Германии, безусловно, были, не приносят счастья. Нам давно хотелось на земле жить, прудик выкопать, деревья посадить... Но там это нереально – сотка земли за 100 тысяч евро переваливает! И потом, даже купив всё это, ты не сможешь быть там хозяином!
– Как это?
– А вот так! В Европе нельзя что-то делать без разрешения властей. Трава не так подстрижена – штраф, дерево выросло больше, чем нормами предусмотрено, – штраф... Видишь, здесь я свой дом могу переделать, как хочу, а там за это – штраф! И соседи. Говорят, это вам не Россия, у нас дети после восьми вечера на улицах не кричат. Там суды с соседями из-за такой ерунды, все судятся со всеми... Вы хотите такую жизнь?
– А здесь? – спрашиваю, прищурясь. И семейство Винков тяжко вздыхает... Не всё так радужно, как им представлялось вначале.
Почему в России не так, как в Германии?
На столе Винков лежит Конституция России, текст которой Александр выучил уже назубок. Начиная говорить о своих правах, он, как икону, воздевает книжицу над головой. Немного пообжившись, переселенцы с ходу стали проявлять невиданную доселе в этих местах гражданскую активность, беспрестанно ссылаясь на Основной Закон и доставляя местным властям немало головной боли: то дорогу давай требовать, то газ, то Интернет... Однажды даже задумали главу поселкового совета снять – «за неисполнение обязанностей».
Александр достаёт чемоданчик с документами, показывая кучу бумаг.
– Индивидуальное предпринимательство хотел оформить, – разводит руками он. – Станки из Германии привёз, пилораму купил, я же столяр... Понадобилось третью фазу подвести, и началось: 20 тысяч рублей запросили! А линия-то вон она, чего тут тянуть-то? Думал программой помощи предпринимателям воспользоваться, там 300 тысяч дают. Начальники мне и говорят: ты вот получишь деньги и заплатишь за третью фазу. То есть, тут заплачу, там заплачу, вот все 300 тысяч и уйдут, а работать с чем? Почему в России не так, как в Германии? Там идёшь к чиновнику и точно знаешь: 5 минут – и проблема будет решена.
НАШИ ПУБЛИКАЦИИ Альманах «Развитие и экономика» №19, март 2018 Константин Бабкин:. Руслан Гринберг: Сергей Глазьев. Вардан Багдасарян. Александр Нагорный: Сергей Белкин. |