Психбольница имени Кащенко, Загородное шоссе, 2
В 1943-м вернулся с фронта отец Людмилы. Пришел инвалидом первой группы. И нагрянувшая было семейная радость вмиг обернулась очередным испытанием. Недоедание, недосыпание... Плюс учеба в вечерней школе (до войны Зыкина окончила только четыре класса), дежурство в госпитале. Она пела и аккомпанировала себе на гитаре. «На позицию девушка провожала бойца», «Синий платочек»... Раненые стали первыми настоящими слушателями Зыкиной. А потом пришла долгожданная Победа. И был большой концерт, в котором участвовала Людмила – активная участница кружка самодеятельности при больнице имени Кащенко. Очередную репетицию ее будущей творческой жизни даже Екатерина Васильевна оценила: «У нас свой хор Пятницкого». Малограмотная женщина, всю жизнь проработавшая санитаркой в больнице, но любившая русскую песню, знала о существовании заслуженного коллектива, и рассказывать, кто такой Владимир Захаров, ей было не нужно. Словом, напророчила Екатерина Васильевна...
Давным-давно, в одном из многочисленных интервью Людмила Георгиевна удивлялась: «Вот просят меня рассказать о себе, а что рассказывать? Ничего необычного в моей жизни не было – работала, училась, пела...» Судьба то уводила Зыкину от песни – то вновь возвращала. После войны Людмила занималась в кружке художественной самодеятельности при клубе Черемушкинского совхоза. И работала швеей в Кащенко.
– В те годы у нас существовали швейно-трудовые мастерские, в которых могли работать и местные жители, – рассказывает сотрудница больничного музея Марина. – Но, к сожалению, среди экспонатов нам не удалось найти ничего, что напоминало бы о Людмиле Зыкиной.
Может, оно и к лучшему. Для нас сегодня это любопытный факт зыкинской биографии. А тогда Людмила Георгиевна просто не привередничала. Работала, где придется. И лишь случайно, на спор, пошла на конкурс молодых вокалистов, организованный хором имени Пятницкого. «Иди, ты ж хорошо поешь!» – наставляли подружки. И обещали целых шесть порций мороженого. Отказаться от лакомства было невозможно – Зыкина рискнула.
– В какой тональности будете петь? – спросил руководитель хора Владимир Григорьевич Захаров.
То, что человек может исполнять песни, не зная всех тонкостей музыкальной грамоты, композитор и представить не мог. Однако Зыкина спела и выше, и ниже. Как просили. И победила. Не в конкурсе – в жизни. Приобщение к русской песне произошло именно там, в хоре. Казалось, теперь не нужно искать работу – за любимое занятие обещали платить деньги. С Захаровым Людмила впервые побывала за границей – в Чехословакии. В 1947-м, на концерте, встретилась с Лидией Руслановой, чьи частушки и «страдания» заучила еще в детстве по патефонным пластинкам. И все бы хорошо. А судьба вновь выкинула фортель. Да еще какой...
Первая образцовая типография, улица Валовая, 28
В 1949 году умерла Екатерина Васильевна. Похоронили ее на Даниловском кладбище, недалеко от дома. Помянули, чем Бог послал. И вдруг Людмила поняла: не то что петь – говорить громко не может. Голос пропал, будто и не было. Ну все, решила, значит, не быть мне артисткой. И так горько ей стало, так обидно – что подруги-то скажут? Пока переживала, отец женился. В доме появились дети мачехи. Почувствовав себя чужой, Люся ушла из дома. Ночевала то у одной тетки, то у другой. Устроилась брошюровщицей в Первую образцовую типографию. Стала секретарем комсомольского бюро, втянулась в общественную работу. Начала понемногу забывать о карьере артистки. Но тут и голос вернулся. Позвал обратно в хор Владимир Захаров, однако войти второй раз в ту же реку Зыкиной не довелось. Зато в типографии самодеятельный хор организовала.
– Вот ее рабочая карточка, – показывает сотрудница отдела кадров Жанна Борисовна. – Уже бы и выбросить давно надо было. Никому не нужны эти старые бумаги. От типографии здесь теперь только управление, площади арендуют фирмы и компании. А наше производство все в регионах.
На всякий случай фотографирую драгоценную реликвию. Не ровен час – и правда выбросят...
Сталинская высотка, Котельническая набережная, 1/15
Начиная с 60-х годов о Людмиле Георгиевне активно писали все газеты и журналы страны. Та эпоха была для нее очень значимой. Уже состоялась как певица – концерты на высшем уровне без ее участия не проходили. Получила престижную по тем временам квартиру в высотке на Котельнической. Купила «Волгу» и сама с удовольствием водила. Окончила музучилище имени Ипполитова-Иванова. Оформленный в 1980-е годы студентами и преподавателями красный альбом о творчестве знаменитой выпускницы и теперь бережно хранится в вузе и выдается строго по требованию. К слову, училась Людмила Георгиевна вместе с Аллой Борисовной, даром что разница в возрасте у них двадцать лет. Позже Зыкина напишет в своей книге: «Я всегда приходила в аудиторию впритык – уже была известной певицей, времени вечно не хватало. И Алла, когда меня видела, кричала на весь зал: «Всем встать, Зыкина идет!»
О многом, что было позже, поклонникам Людмилы Георгиевны известно довольно хорошо. Вниманием царица русской песни не была обделена никогда. А уж в возрасте – тем более. Особенно когда наступила эра желтой прессы, вседозволенного ТВ. Смаковались любые подробности звездной жизни, а тогда в стране еще наличествовали звезды серьезного масштаба. Подсчитывали мужей и бриллианты Зыкиной. Обсуждали ее квартиры и дачи. Хотя в своих воспоминаниях она расставила все точки над i. Коротко и ясно. Что мужей было четыре и ни об одном слова дурного сказать не может, даже если ее бросали ради молодухи. Что больше квартиры на Котельнической любила дачу в Архангельском, где висели саморучно вышитые гладью копии известных картин и гобелены, где были разбиты грядки с укропчиком и морковкой, даром что правительственная дача диктовала другие условия существования – например, альпийские горки, как у соседей. (В скобках заметим: маленький домик на великой русской реке, что течет издалека долго, певица любила еще больше). Что детей не нарожала, потому что не хотела следовать примерам артистов, подбрасывающих родных чад нянькам. Что на самом деле главным делом ее жизни была песня. Настоящая. Русская. Без фонограммы. Которая и стала ее личным счастьем. Потому что набор: квартира в престижном доме, дача в правильном месте и сейфы, забитые бриллиантами, – сам по себе не способен сделать умного человека счастливым.
Известный актер сказал мне однажды: «Артисту ум не нужен». Про певцов можно было бы сказать – им тем более. Казалось бы, главное – голос. А вот поэт Долматовский еще в 1970 году заметил: «Умно поет Людмила Зыкина! С первой же фразы она вводит нас в круг раздумий и переживаний столь глубоких и значительных, что исполнение песни становится некоей высшей формой беседы, сердечной и надолго проникающей в память». Так что те, кто сегодня морщит нос при упоминании фамилии великой артистки, просто не понимают: Зыкина одна. Другой такой не будет. Никогда.
Источник: portal-kultura.ru
