«Про­ща­ние де­да с ду­хов­ным вну­ком»

– Ка­ко­ва судь­ба за­пи­сан­ных ва­ми про­из­ве­де­ний Шуль­ги­на? Они из­да­ны?
– Все изъ­я­то у ме­ня при обыс­ке и арес­те 15 ап­ре­ля 1969-го го­да и долж­но хра­нить­ся в ар­хи­вах КГБ. Все до сих пор по по­нят­ным при­чи­нам не опуб­ли­ко­ва­но.

– Ни­ко­лай Ни­ко­ла­е­вич, са­мое вре­мя ска­зать, что вам бы­ло инк­ри­ми­ни­ро­ва­но. И с че­го это вдруг Шуль­гин, ко­то­ро­му сле­до­ва­ло быть ти­ше во­ды и ни­же тра­вы, вдруг выс­ту­пил на су­де в ва­шу за­щи­ту?

– В мо­ем об­ви­ни­тель­ном зак­лю­че­нии и при­го­во­ре есть пункт, где мне инк­ри­ми­ни­ру­ет­ся чте­ние мо­их ан­ти­со­ве­тс­ких сти­хов в до­ме Шуль­ги­на во Вла­ди­ми­ре. В свя­зи с этим он и был выз­ван на суд. Что­бы подт­вер­дить, что я аги­ти­ро­вал его про­тив со­ве­тс­кой влас­ти и об­ра­ба­ты­вал в ан­ти­со­ве­тс­ком ду­хе. Сей­час все это, ко­неч­но, выг­ля­дит бре­дом, но уро­вень Лен­гор­су­да тог­да был та­кой, что со сто­ро­ны об­ви­не­ния это мог­ло ка­зать­ся впол­не ес­те­ст­вен­ным. Выс­ту­пая в су­де с ка­фед­ры сви­де­те­ля, Ва­си­лий Ви­таль­е­вич, в част­нос­ти, ска­зал: «Под­су­ди­мый не мог ме­ня са­ги­ти­ро­вать про­тив со­ве­тс­кой влас­ти, по­то­му что я яв­ля­юсь ее соз­на­тель­ным вра­гом, идей­ным вра­гом Ле­ни­на и боль­ше­ви­ков. Яв­ля­ясь участ­ни­ком бе­ло­го дви­же­ния, я во­е­вал с боль­ше­ви­ка­ми и ком­му­нис­та­ми». И еще: «Ко мне во Вла­ди­мир при­е­хал сле­до­ва­тель КГБ и го­во­рит: «Ваш мо­ло­дой друг хо­тел взор­вать Мав­зо­лей, го­то­вил по­ку­ше­ние на Бреж­не­ва! Он, чи­тая свои кра­моль­ные сти­хи, наст­ра­и­вал вас про­тив со­ве­тс­кой влас­ти, ко­то­рую не­на­ви­дит и вы­ра­жа­ет в них не­на­висть!» Ва­си­лий Ви­таль­е­вич сде­лал па­у­зу и про­дол­жил: «И вот мы со сле­до­ва­те­лем взя­ли его сти­хи и ста­ли ис­кать в них эту не­на­висть». Это точ­ная ци­та­та.

По­нят­но, что Шуль­гин – не та пер­со­на, ко­то­рую я мог аги­ти­ро­вать. Воз­мож­но, КГБ прес­ле­до­вал дру­гую цель: сам факт, что ме­ня за­щи­ща­ет участ­ник бе­ло­го дви­же­ния и мо­нар­хист, с ко­то­рым я под­дер­жи­вал тес­ные от­но­ше­ния, мож­но ис­тол­ко­вать как утя­же­ля­ю­щий ви­ну. Судья об­ра­ти­лась ко мне: «Есть ли у вас воп­ро­сы к сви­де­те­лю?» Нас­ту­пил миг, ко­то­ро­го я не за­бу­ду до кон­ца жиз­ни. Пе­ре­до мной сто­ял че­ло­век, ко­то­ро­му бы­ло 80 с лиш­ним лет, а мне ма­я­чил «чер­во­нец», и мы смот­ре­ли друг на дру­га и по­ни­ма­ли, что уже не уви­дим­ся ни­ког­да. Взгляд Ва­си­лия Ви­таль­е­ви­ча – взгляд че­ло­ве­ка, ко­то­рый бу­дет за ме­ня мо­лить­ся. (А он на­вер­ня­ка за ме­ня мо­лил­ся). Сто­я­ла аб­со­лют­ная ти­ши­на! Это бы­ло про­ща­ние ду­хов­но­го вну­ка с ду­хов­ным де­дом. Мол­ча­ли­вое на­пу­т­ствие де­да вну­ку, бла­гос­ло­ве­ние на предс­то­я­щие ис­пы­та­ния. Ва­си­лий Ви­таль­е­вич был в том же са­мом чер­ном кос­тю­ме, что в кар­ти­не «Пе­ред су­дом ис­то­рии», во­рот­ник ру­баш­ки под­нят, кон­чи­ки во­рот­ни­ка отог­ну­ты, чер­ный галс­тук; ак­ку­рат­но подстри­жен­ная бо­ро­да.

Су­ди­ли нас шес­те­рых, за­чи­та­ли при­го­вор, вы­во­дят во двор (он со сто­ро­ны ули­цы Пес­те­ля), са­жа­ют в два ав­то­за­ка, а по дво­ру бе­га­ют маль­чиш­ки лет 12-14-ти и рас­пе­ва­ют бе­лог­вар­дейс­кую пес­ню из ки­но­филь­ма «Опе­ра­ция ”Трест”»: «Так за Ца­ря, за Русь, за на­шу Ве­ру мы гря­нем гром­кое: «Ура! Ура! Ура!».

С Рос­си­ей в серд­це

– Боль­ше вы не ви­де­лись…
– Да, так рас­по­ря­ди­лась судь­ба… Шуль­гин был фа­та­лис­том. Его мно­го раз спа­са­ла мис­ти­чес­кая слу­чай­ность. На са­мом де­ле – Про­мы­сел бо­жий. В Граж­да­нс­кую вой­ну, в 1920 го­ду, за ним бы­ла по­го­ня, он вы­лез из ок­на и по­шел по кар­ни­зу в на­деж­де дой­ти до сле­ду­ю­ще­го ок­на. Но кар­ни­за нем­но­го не хва­та­ло, а ру­ки уже не вы­дер­жи­ва­ли нап­ря­же­ния. Вы­ше ок­но, но до не­го не до­тя­нуть­ся. Ва­си­лий Ви­таль­е­вич про­чел про се­бя мо­лит­ву и ска­зал: «Дай­те ру­ку!» Из фор­точ­ки свер­ху про­тя­ну­лась ру­ка ре­бен­ка, он ух­ва­тил­ся за нее, влез в фор­точ­ку и ушел чер­ным хо­дом… Есть биб­лейс­кая фор­му­ла: «Ве­ра твоя спас­ла те­бя!». Ве­ра Ва­си­лия Шуль­ги­на в Рос­сийс­кую им­пе­рию спас­ла его. А даль­ше бы­ла Фран­ция, Белг­рад и под­го­тов­ка по­хо­да на Моск­ву…

Я вос­соз­даю об­лик че­ло­ве­ка, ко­то­рый всю жизнь рис­ко­вал. Он не раз подс­тав­лял грудь и го­ло­ву. Он не раз мог быть убит и рас­стре­лян. А до­жил до прав­ле­ния Бреж­не­ва! В это вре­мя он да­же стал по­чи­та­е­мым пи­са­те­лем – кни­ги его из­да­ва­лись. Ва­си­лий Ви­таль­е­вич чуть-чуть не до­жил до ста лет. Как и предс­ка­за­ла ему Ан­же­ли­на. Прос­ту­да, пло­хо с серд­цем, и ни­ка­ко­го ле­ка­р­ства под ру­кой. 15 фев­ра­ля 1976 го­да, в Сре­тенье, Шуль­гин скон­чал­ся. Как за­пи­са­но в ис­то­рии бо­лез­ни: от прис­ту­па груд­ной жа­бы. Сре­тенье – день, ког­да биб­лейс­кий Си­ме­он встре­ча­ет но­во­рож­ден­но­го Хрис­та. Ко­неч­но же, Ва­си­лий Ви­таль­е­вич встре­тил Хрис­та. Он ухо­дил с Рос­си­ей в серд­це. Его ве­ра спас­ла очень мно­гих. И ме­ня в том чис­ле.