Екатерина Максимова – Анюта в одноименном балете. 1994 год.

Ско­ро на­ча­ло. Ор­кестр за­во­дит вступ­ле­ние к «Аню­те» и вдруг бук­валь­но за нес­коль­ко се­кунд до под­ня­тия за­на­ве­са, Вла­ди­мир Ва­силь­ев шут­ли­во бро­са­ет сгруп­пи­ро­вав­шим­ся ар­тис­там: «А вы зарп­ла­ту все ус­пе­ли по­лу­чить?» «Да», – ве­се­ло от­ве­ча­ют они. За­на­вес под­ни­ма­ет­ся – по­е­ха­ли! Стою весь спек­такль, лю­бу­юсь на Ека­те­ри­ну Сер­ге­ев­ну. Тут шаль чер­ную при­нес­ли, по­ве­си­ли, ско­ро она ее на­де­нет. Нас­лаж­да­юсь спек­так­лем из-за ку­лис, ник­то не вы­го­ня­ет, ка­кое счастье! Сце­на свадь­бы. Мак­си­мо­ва из пра­вой в ле­вую ку­ли­су стре­ми­тель­ной по­ход­кой по сце­не идет в сва­деб­ном платье, улы­ба­ясь. Один шаг за ку­ли­су. Платье стре­ми­тель­но сры­ва­ет­ся: «Ско­рее, ско­рее, не ус­пею по­ме­нять кос­тюм!» Толь­ко там, за ку­ли­са­ми мож­но по­нять, в ка­ком тем­пе ра­бо­та­ют ар­тис­ты, и ка­кие не­че­ло­ве­чес­кие наг­руз­ки они вы­но­сят...

{div width:275|float:left}{module gavrilin}{/div}И сно­ва па­у­за меж­ду ре­пе­ти­ци­я­ми. Мы ку­рим.
– Ека­те­ри­на Сер­гев­на, а ка­кой са­мый тя­жё­лый ба­лет вы стан­це­ва­ли, что бы­ло труд­нее все­го?
– Зна­ешь, мно­го че­го тан­це­ва­ла, мно­го че­го бы­ло. Но толь­ко ни­ког­да не за­бу­ду как пос­ле пер­во­го ак­та «Спя­щей кра­са­ви­цы» ме­ня так тош­ни­ло, что я кри­ча­ла: «Ско­рее дай­те мне вед­ро».
– А вы еще бу­де­те «Аню­ту» тан­це­вать?
– Не знаю. Не хо­чу боль­ше. На­до­е­ло. На­до­е­ло тан­це­вать.
– Как же так, я ду­мал, вы ска­же­те, что, мол, ум­ру на сце­не в тан­це или что-то по­доб­ное…
– Да ты зна­ешь, так на­до­е­ло все это и эти тан­цы в том чис­ле.
– Вы са­мая ве­ли­кая ба­ле­ри­на на­ше­го вре­ме­ни…
– Ты не ви­дел Ула­но­ву, ты не ви­дел Пли­сец­кую. Вот они бы­ли ве­ли­кие, это бы­ло чу­до.
– Ну вы са­ми чу­до не­о­бык­но­вен­ное. Ког­да в «Аню­те» за­на­вес отк­ры­ва­ет­ся и вы там, на по­лу, си­ди­те, да­же тан­це­вать боль­ше не на­до, та­кой че­хо­вс­кий об­раз в вас са­мой жи­вет...
– Знал бы ты как мы эту «Аню­ту» по ку­соч­кам со­би­ра­ли. Как уго­ва­ри­ва­ли Гав­ри­ли­на со­е­ди­нить его раз­роз­нен­ные пь­е­сы в ба­лет и как он не сог­ла­шал­ся, не ве­рил, что мо­жет по­лу­чить­ся... Вот слу­шай и за­по­ми­най, че­го я те­бе тут рас­ска­зы­ваю, по­том бу­дешь ме­му­а­ры пи­сать (сме­ет­ся)...

Гла­ва 3.
«Не в день­гах счастье»

{div width:275|float:left}{module Светлана Романова}{/div}Уче­ниц в ту по­ру бы­ло нес­коль­ко. Но в ос­нов­ном вы­де­ля­лись три: Свет­ла­на Ро­ма­но­ва, Жан­на Бо­го­ро­диц­кая и чуть поз­же На­та­ша Ба­лах­ни­че­ва. С пос­лед­ней, по­жа­луй, Ека­те­ри­на Сер­ге­ев­на, ре­пе­ти­ро­ва­ла с са­мым боль­шим удо­воль­стви­ем.
Свет­ла­на Ро­ма­но­ва от­ли­ча­лась всег­да боль­шой тру­дос­по­соб­ностью и ин­тел­ли­ге­нт­ностью, ни­ког­да не поз­во­ля­ла се­бе что-ли­бо вык­рик­нуть пи­а­нис­ту или ска­зать что-то гру­бое. Ека­те­ри­на Сер­ге­ев­на осо­бое вни­ма­ние в ра­бо­те с ней от­да­ва­ла об­ра­зу и ху­до­же­ст­вен­ным за­да­чам. Ей хо­те­лось, что­бы тан­цов­щи­ца раск­ре­пос­ти­лась на пол­ную и про­я­ви­лась сце­не с мак­си­маль­ной от­да­чей. Тех­ни­чес­ки Свет­ла­на бы­ла уже сло­жив­шей­ся ба­ле­ри­ной, тан­це­вав­шей все глав­ные пар­тии в те­ат­ре. Иног­да Ека­те­ри­на Сер­ге­ев­на об­ра­ща­ла вни­ма­ние на пос­та­нов­ку ног в оп­ре­де­лен­ных по­зи­ци­ях, пы­та­лась исп­ра­вить то, что не сов­сем пра­виль­но бы­ло вы­у­че­но с детства, но в прин­ци­пе ра­бо­та­ла боль­ше над об­ра­зом и, так ска­зать, над «выс­шим пи­ло­та­жем», ко­то­рый мо­жет по­ка­зать ар­тист на сце­не при со­че­та­нии раз­лич­ных ка­честв.
С Жан­ной скла­ды­ва­лось нем­но­го слож­нее. Та­ла­нт­ли­вая мо­ло­дая ба­ле­ри­на, при­шед­шая из те­ат­ра Ста­нис­ла­вс­ко­го, от­ли­ча­лась кап­риз­ным ха­рак­те­ром и иног­да поз­во­ля­ла се­бе ве­щи ти­па: «Это я де­лать не бу­ду, это не хо­чу, это не мо­гу». Но, в кон­це кон­цов, Жан­на всег­да справ­ля­лась на спек­так­лях с ролью, и здесь ее стра­ст­ный ха­рак­тер уже не ме­шал, а по­мо­гал раск­рыть­ся.