О реконструкции площади Революции в Москве
А.Н. Белкин

Открытые общественные пространства как важная для развития города тема кажется новой в связи с включением её в современную практику проведения конкурсов.      Справедливости ради следует напомнить, что пионером темы был А.Э.Гутнов и его команда, добившиеся превращения Арбата в пешеходную улицу. На это ушло много лет от формулирования идеи, публикаций и начала проектирования в 1974 году до практической реализации в 1982-86 годах, когда, по меткому выражению, кажется, В.Шалевича, «Арбат офонарел». Замечательно, что сегодня тема продолжена.

На основе анализа сложившейся ситуации авторы точно определили «болевые точки» и ясно сформулировали свою концепцию, основные положения которой следующие:[1]

• открытие Китайгородской стены для обозрения, и восстановление вида на историческую застройку позади неё,
• восстановление визуальной и пешеходной целостности площади с помощью создания наземного  пешеходного перехода к Большому театру по её центральной оси,
• открытие прохода между гостиницей «Метрополь» и Китайгородской стеной,
• создание буферной зоны между Площадью Революции и проезжей частью Театрального проезда,
• создание новых достопримечательностей, обогащающих пространство площади и формы её использования.

Основные проектные решения следуют концепции:

• снос существующего кафе у Китайгородской стены и замена его павильоном кафе с общественным туалетом, органично вписанным в рельеф площади,
• устройство наземного  пешеходного перехода через улицу Охотный ряд к скверу перед Большим театром,
• устройство пешеходной зоны с уличными кафе между гостиницей «Метрополь» и Китайгородской стеной,
• озеленение широких проездов между сквером и гостиницами с размещением уличных кафе и необходимых стояночных мест,
• перед павильоном метро и проходом на Никольскую улицу создание «Площади московских фонарей» и площадки для временной экспозиции объектов искусства под открытым небом.
• организация зоны отдыха между гостиницей «Москва» и музеем войны 1812 года вместо рядов торговых киосков,
• устройство киоска в курдонере павильона станции метро и накладного информационного фасада.

Как тут не порадоваться перспективе сноса чужого для этой площади и уродливого кафе, нагло расположившегося напротив, стыдно подумать, Большого театра! А равно обилию случайно возникающих ярмарочных, т.е. по определению временных, но надолго застревающих здесь ларьков, палаток, прилавков и шатров! У Москвы не было и не должно быть балаганного облика даже там, где речь идет о массовой торговле. Здания Верхних торговых рядов – ГУМа, Елисеевского гастронома, Петровского пассажа, старого ЦУМа – магазина Мюр и Мерилиз  всем видом своим и снаружи, и внутри выражают достоинство и достаток, солидность и капитальность, порядок и, непременно - красоту. А тут, вблизи кремля, в северном городе круглый год - ларьки!

Одобряя и разделяя основные положения концепции, полагаю не самыми удачными проектные решения нового кафе и «Площади московских фонарей», поскольку они не вполне соответствуют, а то и противоречат концептуальному положению об открытии Китайгородской стены для обозрения и восстановлении вида на историческую застройку позади неё.

И в проекте О.И.Бове, и на фотографии с крыши Большого театра 1929 года ясно видно развитое озеленение перед стеной Китай-города. Композиционная роль этих групп деревьев очень велика: они выравнивали косую границу площади, создавали передний план и переход к панораме застройки за стеной. После строительства павильона метро эта некогда просто косая граница стала еще менее соответствовать сильной пространственной оси симметрии площади и её масштабному строю. Павильон метро мелковат, но и предлагаемое взамен наконец-то сносимого кафе сооружение мелковато для этой площади. Органично вписанным в рельеф, как сказано в концепции, очевидно, может быть только подземная постройка, если рельеф этот плоский.

Поэтому хотелось бы, было бы правильно восстановить древесный массив перед Китайгородской стеной ради достижения высказанных композиционных целей. Понятно, что здесь большой и сложный пешеходный транзит. Но частокол коллекционных фонарей не сильно отличается от штамбов деревьев, а площадь, занятая сносимым кафе, позволяет создать значительную куртину деревьев, не препятствующую пешему движению.

[1] agency.archi.ru от 07.03.2014, http://wowhaus.ru/