– …расскажите об этом подробнее…
– Книга называется «Узнаваемая классика». Надеюсь, что она выйдет из печати еще в этом, 2013 году. В ней содержится подборка популярных произведений классической инструментальной музыки. Причем по каждому из них я составил описание: от минимальной информационной справки, до небольших эссе. Кроме того, я дал рекомендации по выбору исполнителя, хотя это, несомненно, дело весьма субъективное. В любом случае, такой концерт-путеводитель, состоящий из 280 произведений, может как просто доставлять удовольствие от прослушивания, так и стать справочником, учебным пособием для расширения музыкальной образованности. Ведь часто бывает: мы слышим мелодию, узнаем ее, но не знаем кто ее написал и как она называется. Прослушивание моего «концерта-путеводителя» позволяет, заглянув в книгу, уточнить это и получить дополнительное удовлетворение от саморазвития. Но главное, конечно – слушать музыку и погружаться в особые состояния души и тела… Я стараюсь так делать как можно чаще. Даже ночью: я люблю спать под радиостанцию классической музыки.
– … можно слушать музыку во сне?.. или, все-таки, спать под музыку?
– Верно подмечено. Формально говоря, это разные состояния, но даже сон под музыку не останавливает ее воздействия. Три года назад я написал большую толстую книгу: «Искусство жить или как быть счастливым, несмотря ни на что». Получилось фундаментальное пособие по управлению своим эмоциональным миром. Книга помогает не только разобраться, в чем состоит природа обиды, зависти, страха и других эмоций, но и дает ясные практические рекомендации по работе с самим собой. Дело, в конечном счете, не в том, чтобы «избавиться от негативных эмоций», как призывают сотни всяческих гуру. Избавится от них невозможно и не нужно, поскольку все они – естественная и важная часть нас самих. А вот не дать им властвовать над нами, но всегда оставаться тем, кто ими управляет – можно и нужно. И тогда жизнь действительно становится счастливой – даже в самых тяжелых внешних обстоятельствах. Конечно, в этом – и любом другом! – подходе к «обретению счастья» явственно видна та или иная степень ухода от действительности, эскапизма, форма внутренней эмиграции. Музыка – тоже один из способов погружения себя в другую реальность, кажущуюся прагматическому уму иллюзией.
– … музыка – это эскапизм, уход от действительности?
– Музыка – это всегда уход от действительности, если под действительностью понимать привязанность нашего ума к внешним факторам и продуцируемому тем самым нашему эмоциональному состоянию. Музыка может перевести нас из плохой действительности – в хорошую, из хорошей – в прекрасную, из прекрасной – в блаженство.
– …и музыка стала для вас важнее литературы?
– По крайней мере, музыка стала для меня чем-то большим, чем просто удовольствие. Музыка – это мой личный магический инструмент, сказочная волшебная палочка, машина времени. Если условно отделить наш интеллектуальный мир от мира эмоционального – а так, обычно, для анализа природы человека и делают, не забывая, однако, о целостности всего нашего существа, то музыка – это наиболее абстрактное средство воздействия на эмоциональную природу. Почему-то мы одни звуки воспринимаем как приятные и гармоничные, другие – как раздражающие, к третьим относимся нейтрально… Музыка беспредметна, – как абстрактная живопись. В словах мы передаем предметные, вещественные образы, пытаясь ценой неимоверных усилий зафиксировать и передать мир наших эмоций. Музыка же делает это мгновенно, не требуя от нас ни грамоты, ни подготовки. Достаточно прозвучать первым тактам, например, 20-го ноктюрна Шопена, чтобы на глаза навернулись слезы, стоит услышать ритм, скажем, молдавской сырбы, как непроизвольно ноги начнут пританцовывать, а если до человека моего поколения донесется «Iwannaholdyourhand», как молодость вернется и хорошее, – даже игривое – настроение обеспечено.
– …и о музыкальных предпочтениях…
– Их нет – в смысле жанров, стилей или эпох. Но они весьма определенны в том, что касается качества музыки. Меня не просто не интересует, а мне, пожалуй, даже отвратительна практически вся современная «попса». И дело тут не в моих «возрастных преференциях». Мне никогда не были близки жанры, в которых слово, содержание текста важнее собственно музыки. С юности я любил «Битлз», не понимая о чем они поют и не испытывая особой потребности в этом разобраться. Крайне формой словесного по преимуществу жанра является рэп. Это не музыка, это – речёвки, в лучшем случае – мелодекламация. Но и почти вся прочая попса отличается крайним музыкальным убожеством и исполнительской заурядностью. Конечно, все большее и большее место в моей жизни занимает классика. У меня огромная фонотека, я давно являюсь завсегдатаем Большого зала Московской консерватории, Большого театра, Зала им.П.И.Чайковского. Вообще музыкальная Москва – это просто нескончаемое музыкальное пиршество. Но я не упускаю возможности посещать театры и концертные залы и находясь за рубежом. Люблю все музыкальные жанры, в том числе и музыкальный театр: оперу и балет. Время от времени даже пишу рецензии, чаще ругательные типа «не могу молчать!». Хотя недавно в «Литературной газете» опубликована и положительная рецензия на балет «Онегин», премьера которого прошла в Большом театре.
– …то есть Вы пишите не только для своего журнала… расскажите о нем… как и почему?
– Издательская, тем более – редакторская – деятельность никогда не были для меня целью. С молодости меня привлекала научная и преподавательская работа. Возможно, это было влияние отца – доктора биологических наук, профессора – а после его ранней смерти – братьев, до сих пор работающих профессорами в ВУЗах. Я искренне был увлечен физикой: вероятно, и это во мне было влиянием мощного развития физики и техники в шестидесятые годы ХХ века. Однако, я так и не смог утвердиться ни в научной работе, ни стать преподавателем. На то были, в том числе, и объективные причины от меня не зависящие.
– Не тянет назад, к проблемам оптической нутации и бистабильности в системе когерентных экситонов?
– Нет, уже не тянет. Наступила полная и окончательная деквалификация меня как физика. Я не смогу не то что выполнить самостоятельный расчёт – а теоретическая физика это длинные и сложные математические вычисления – я даже не смогу повторить его вслед за моим любимым учителем Петром Ивановичем Хаджи, как это было в годы аспирантуры.
– Если бы всё начать сначала, Вы опять бы стали учить физику, или пропустили бы этот этап биографии?
– Мне всегда казались неискренними ответы типа таких: не изменил бы в своей жизни ничего. Конечно, изменил бы и попробовал что-то новое. Но должен при этом сказать, что изучение физики и математики заменить чем-то трудно. Это исключительно важный мировоззренческий базис и бесценный навык культуры мышления. Сейчас, когда мне приходится много общаться с гуманитариями, я порой просто страдаю от их дремучести во многих вопросах. Я даже сформулировал для себя некие характеристики, которые называю двумя типами мышления: гуманитарное и естественнонаучное. Отличия их в следующем. Физик (химик, математик и т.п.) в своём анализе какой-либо проблемы должен дойти до первых принципов, до принятых и осознанных аксиом. Всякий, кто прошёл школу научных семинаров – а я проходил её в Отделе квантовой электроники ИПФ АН МССР у С.А.Москаленко – знает, что просто сослаться на чей-то результат недостаточно, надо уметь и этот результат вывести из первых исходных принципов. Нельзя просто отослать к чьему-то авторитетному мнению, надо уметь его обосновать. С гуманитариями все как раз именно так: ссылка на «авторитет» и означает завершение анализа проблемы.
– А может ли прозаик заниматься бизнесом?
– Думаю, вполне… Что касается меня, то я сперва позанимался бизнесом, а уже потом, осознанно отказавшись от этого, стал что-то писать. С тех пор я бизнесом не занимаюсь. Но вот что хочется по этому поводу сказать. Многие из тех, кто занимается так называемым бизнесом, совершают весьма простые операции: дёшево купил, дорого продал. Это не требует ни специальных знаний, ни сложных навыков. Этим может заниматься любой человек, у которого не угасает желание «просто заработать денег» и достаточно воли, терпения, готовности приспосабливаться к людям и обстоятельствам. Так что и поэт, и прозаик, и учёный, и инженер – кто угодно может заниматься таким бизнесом, причём продолжая сочетать и то и другое. Иной уровень бизнеса – организация и управление компаниями – требует уже более сложных навыков, особых личных качеств и определённого состояния, волевого настроя. И здесь, как правило, приходится жертвовать творчеством, нуждающимся во вхождении в особые длительные состояния, как этого требует, например, создание прозы. Стишок ещё между делом написать можно, а вот проза – это стайерская дистанция. Могу также подтвердить давно мною слышанное, что журналистика убивает писателя. Сейчас, когда я вот уже третий год являюсь главным редактором «толстого» научного и общественно-политического журнала, мне не удаётся хотя бы завершить давно начатое. Не удаётся найти достаточный для этого цельный временной интервал, часть которого ушла бы на вхождение в необходимое состояние, а другая часть – непосредственно для сочинения.
