Шёлковые пути, ночные поезда и третья промышленная революция в Китае
Пепе Эскобар

США скованы многомиллиардным цирком с выборами. Европейский Союз парализован мерами суровой экономии, страхом из-за беженцев, а теперь ещё и джихадом на улицах Парижа. Так что можно извинить Запад, если он едва ли услышал эхо китайской версии Роя Орбисона «Все, что мне надо – помечтать». И эта новая китайская мечта даже обладает дорожной картой. Исполнитель – президент Китая Си Цзиньпин, а дорожная карта – амбициозный, недавно представленный 13-й Пятилетний план или, в его популярной версии, Shisanwu. После многих лет взрывной экономической экспансии, он задаёт «новый нормальный» уровень роста ВВП 6,5% в год как минимум до 2020 г.

И ещё в нём одобрена обновлённая экономическая формула для страны: от модели, основанной на низкооплачиваемом производстве экспортных товаров, к модели шокирующей новизны, а именно – китайской версии третьей промышленной революции. И хотя руководство Китая сконцентрировало внимание на создании будущего среднего класса, усиленного экономикой потребления, президент говорит всем, кто желает его услышать, что, несмотря на опасения администрации Обамы и некоторых соседей страны, нет никаких причин для войны, которая всегда учитывалась в планах США и Китая.

Если учесть тревогу в Вашингтоне относительно того, что воспринимается, как молчаливое ведение экспансионизма в Южно-Китайском море, Си заметно резок по этому предмету. Ни Пекин, ни Вашингтон, настаивает он, не должны попасться в ловушку Тацита, – веру в то, что поднимающаяся держава и правящая имперская держава планеты обречены воевать друг с другом, рано или поздно.

Всего два месяца назад в Сиэтле Си говорил группе известных экономических тяжеловесов: «Нет в мире такой вещи, как так называемая ловушка Тацита. Но в случае если основные державы раз за разом будут делать ошибки в стратегических расчётах, то они могут сами себе устроить такие ловушки».

Можно сделать вывод – и Си готов его сделать – что Вашингтон, который от Афганистана до Ирака, Ливии и Сирии обрёл славу «стратегических просчётов» в двадцать первом веке, возможно, снова делает ту же ошибку. В конце концов, военные стратегические документы США и высшие чины Пентагона начали публично вешать на Китай (как и на Россию) ярлык официальной «угрозы».

Однако чтобы понять, почему Вашингтон начал относиться к Китаю подобным образом, надо на мгновение отвести взор от Южно-Китайского моря, отвернуться от Дональда Трампа, Бена Карсона и остальной компании и рассмотреть настоящую причину смены игры – или «угрозы» – которая бьёт по нервам Вашингтонской Кольцевой, когда речь заходит о новой Большой Игре в Евразии.

Чтение Си на сон грядущий

Рой китайских туристов с айфонами, покупающих всё, что попадает в поле зрения в главных западных столицах, уже служит прообразом евразийского будущего, тесно связанного и надёжно прикреплённого к китайской экономике, мощно идущей к третьей промышленной революции. Если всё пойдёт по плану, то он запряжёт всё, от полной связности и эффективной высокотехнологичной инфраструктуры до экспансии хабов зелёной, чистой энергии. Как насчёт гелиотермических установок в пустыне Гоби?

Да, Си читает теоретика экономики и социальных наук Джереми Рифкина, который первым осознал возможность третьей промышленной революции, приведённой в действие интернетом и возобновляемыми источниками энергии.

Оказывается, у китайского руководства нет никаких проблем с идеей использования передовой западной мягкой силы для собственных целей. На самом деле, оно, по-видимому, убеждено, что невозможно не воспользоваться подходящим инструментом, когда речь идёт о продвижении страны на следующую ступень в процессе, который Маленький Рулевой Китая, бывший руководитель Дэн Сяопин разработал десятилетия назад, в эру, когда «стать богатым – почётно».

Этому весьма способствует наличие у вас $4 триллионов валютных резервов и огромные излишки стали и цемента. Такого рода вещи позволяют вам «строительство государства» в пан-евразийском масштабе. Отсюда и идея Си о создании такой инфраструктуры, которая в итоге могла бы связать Китай с Центральной Азией, Ближним Востоком и Западной Европой. Это то, что китайцы называют «Один Пояс, Одна Дорога», то есть объединения экономического Пояса Шёлковых Дорог и Морских Шёлковых Путей двадцать первого века.

С тех пор как Си объявил о своей политике «Один Пояс, Одна Дорога» в 2013 г. в Казахстане, Pricewaterhouse Coopers в Гонконге провёл оценку, что государство вложило более $250 миллиардов в проекты, ориентированные на Шёлковые пути, от железных дорог до электростанций. Одновременно там присутствуют все значительные китайские игроки в деловом мире, от гиганта телекоммуникационного оборудования Huawei до монстра интернет-торговли Alibaba (сразу после его блокбастера Singles Day online). Банк Китая уже открыл кредитную линию на $50 миллиардов для многочисленных проектов, связанных с Шёлковыми путями. Основной производитель цемента в Китае, Anhui Conch, строит, по меньшей мере, шесть огромных цементных заводов в Индонезии, Вьетнаме и Лаосе. Работа по объединению азиатской части Евразии идёт с потрясающей скоростью. К примеру, железные дороги Китай - Лаос, Китай -Таиланд и Джакарта - Бандунг – контракты стоят более $20 миллиардов – должны быть выполнены китайскими компаниями уже к 2020 году.

Про взрывном росте деловой активности уже сейчас третья промышленная революция в Китае выглядит скорее сумасшедшим взлётом к новой форме современности.

Евразийская «война с террором»

План «Один Пояс, Одна Дорога» для Евразии выходит далеко за рамки введённого Редьярдом Киплингом в XIX веке выражения «Большая Игра», что в его дни означало британо-российское теневое соперничество за контроль над Средней Азией. А в самом сердце Большой Игры XXI века лежит китайская валюта, юань, который к 30 ноября может войти в корзину валют со специальными правами заимствования МВФ. Если так произойдёт, на практике это будет означать полную интеграцию юаня и, следовательно, Пекина в мировые финансовые рынки, поскольку ещё группа стран добавит его в свои резервы иностранной валюты, а последующие валютные колебания могут составить сумму, равную триллионам долларов США.

Добавьте к проекту «Один Пояс, Одна Дорога» ещё и недавно основанный, возглавляемый Китаем Азиатский банк инфраструктурных инвестиций и пекинский Фонд шёлкового пути (ему пока передано $40 миллиардов). Вкупе с международным юанем для китайских компаний образуется фундамент для прорыва к пан-евразийскому (и даже африканскому) активному строительству дорог, скоростных железных дорог, оптико-волоконных сетей, портов, трубопроводов и энергетических сетей.