Социоген современности – городская культура. Дорожная карта Нового времени
начинает отсчет маршрута от производительных городов-государств,
коммунальных сообществ. Варварское состояние Европы, вся сумятица Темных
веков перемалываются на жерновах городской культуры.

До­рож­ная кар­та – II

Пос­ле двух ми­ро­вых войн («Трид­ца­ти­лет­ней вой­ны» XX ве­ка), сле­дуя ло­ги­ке от­ми­ра­ния им­пе­рий, уни­вер­са­ли­за­ции идеи на­ци­о­наль­но­го го­су­да­р­ства и борь­бы за сво­бо­ду тор­гов­ли, ини­ци­иру­ет­ся про­цесс де­ко­ло­ни­за­ции, имев­шей собствен­ный ис­то­ри­чес­кий марш­рут, свой спи­сок отк­рыв­ших­ся ран и кро­во­то­чи­вых по­ра­же­ний. Рез­ня меж­ду ин­ду­са­ми, сик­ха­ми, му­суль­ма­на­ми в Ин­дии. Пог­ро­мы ху­а­цяо в Ин­до­не­зии. Ре­жим крас­ных кхме­ров в Кам­бод­же. Иди Амин и Бо­кас­са. Би­аф­ра и Ру­ан­да, Дар­фур и об­лом­ки Со­ма­ли, «кон­го­ле­зс­кие» вой­ны ру­бе­жа ты­ся­че­ле­тий, зло­де­я­ния «Ос­во­бо­ди­тель­ной ар­мии гос­по­да» и т.д.

Вы­ход на аре­ну треть­е­го ми­ра, за­тем гло­ба­ли­за­ция и со­пу­т­ству­ю­щая ей тран­сгра­нич­ность в чис­ле иных след­ствий ве­дут к сло­му ци­ви­ли­за­ци­он­но­го стан­дар­та, все­ле­нс­кой муль­ти­куль­тур­нос­ти, плот­но­му со­су­ще­ст­во­ва­нию ак­си­о­ло­ги­чес­ки и те­о­ло­ги­чес­ки ав­то­ном­ных ми­ров. Сов­ме­ще­ние тра­ди­ци­о­на­ли­с­тских инк­лю­зий с аре­а­ла­ми позд­не­го ин­ду­ст­ри­а­лиз­ма и под­виж­ной ре­аль­ностью пост­сов­ре­мен­нос­ти под­чер­ки­ва­ет кен­тав­рич­ность комп­ле­кс­но­го со­об­ще­ст­ва.

Чер­ты но­во­го строя мож­но раз­ли­чить во мно­же­ст­вен­ных транс­фор­ма­ци­ях со­ци­ос­ре­ды, гло­ка­ли­за­ции ме­та­по­лис­но­го (ос­но­ван­но­го на гра­ви­та­ции hub’ов) ланд­шаф­та, раст­во­ре­нии граж­да­нс­ко­го (то есть «го­ро­дс­ко­го», «на­ци­о­наль­но­го») об­ще­ст­ва в транс­на­ци­о­наль­ной сре­де, ста­нов­ле­нии пост­го­ро­дс­ко­го, де­э­та­ти­зи­ру­ю­ще­го­ся и час­тич­но вир­ту­аль­но­го уни­вер­су­ма.

***

Ру­шат­ся клас­со­вые, ра­со­вые, на­ци­о­наль­ные пе­ре­го­род­ки, и па­рал­лель­но воз­ни­ка­ют но­вые. При­выч­ные кол­лек­тив­ные не­сог­ла­сия за­ме­ща­ют­ся ин­ди­ви­ду­аль­ны­ми раз­ноч­те­ни­я­ми, со­вер­ша­ет­ся контркуль­тур­ный пе­ре­во­рот. В пос­тин­ду­ст­ри­аль­ном кон­те­кс­те про­пи­сы­ва­ют­ся по­зи­ции кри­ти­чес­ко­го ин­тел­лек­ту­аль­но­го кре­а­тив­но­го клас­са, про­ис­хо­дит ре­во­лю­ция элит.

Че­ло­ве­чес­кий кос­мос пер­со­на­ли­зи­ру­ет­ся и ус­лож­ня­ет­ся, бы­лые ие­рар­хии, спо­со­бы действия рас­па­да­ют­ся ли­бо пре­об­ра­зу­ют­ся – по­рою с точ­ностью до на­о­бо­рот. Дос­та­точ­но вспом­нить ди­на­ми­ку удель­но­го ве­са не­ма­те­ри­аль­ных и ма­те­ри­аль­ных ак­ти­вов или ди­вер­си­фи­ка­цию ка­пи­та­ли­за­ции в те­ку­щей эко­но­ми­чес­кой прак­ти­ке. Прин­цип де­ле­ги­ро­ва­ния власт­ных пол­но­мо­чий ста­вит­ся под сом­не­ние, про­ис­хо­дит сдвиг к не­пос­ре­д­ствен­ной (пря­мой), но асим­мет­рич­ной кра­тии пас­си­о­нар­нос­тей – кра­тии, ори­ен­ти­ро­ван­ной бо­лее на со­ци­аль­ное, не­же­ли по­ли­ти­чес­кое прост­ра­н­ство (и его об­нов­ле­ние). А в са­мом об­ще­ст­ве на­рас­та­ет «бе­ше­н­ство прев­ра­ще­ний», ве­дет­ся стра­ст­ная борь­ба за пра­во на ин­ди­ви­ду­аль­ность и са­мо­вы­ра­же­ние (ин­ди­ви­ду­аль­ный су­ве­ре­ни­тет).

В ант­ро­по­ло­ги­чес­кую все­лен­ную вновь ши­ро­ко втор­га­ет­ся ме­та­фи­зи­ка. Скор­лу­па се­ку­ляр­ной светс­кос­ти, обес­пе­чив­шая выз­ре­ва­ние су­гу­бо че­ло­ве­чес­ких ка­честв и ос­та­вив­шая не­ког­да лю­дей один на один с не­о­поз­нан­ны­ми ми­ра­ми, рас­ка­лы­ва­ет­ся. Лю­ди по­лу­ча­ют но­вую сте­пень сво­бо­ды, и нас­ту­пив­шие вре­ме­на, в сущ­нос­ти, не что иное, как оче­ред­ной такт ду­хов­ной ал­хи­мии – про­вер­ка дос­то­инств/
не­дос­тат­ков, об­ре­тен­ных в лишь от­час­ти замк­ну­той га­лак­ти­ке. Это ско­рее мир ха­рак­те­ров, не­же­ли ти­па­жей: аре­на пер­сон, по­лу­ск­ры­тых в пос­те­пен­но рас­се­и­ва­ю­щем­ся ту­ма­не вре­ме­ни.

Раз­воп­ло­ще­ние окос­те­не­вав­ше­го ми­ра сме­ни­ло прош­лое рас­кол­до­вы­ва­ние. Ре­аль­ность бы­ла за­но­во про­чи­та­на: сня­ты мно­гие ог­ра­ни­че­ния, уст­ра­не­ны не­ко­то­рые от­чуж­де­ния, а стан­да­рт­ные про­це­ду­ры ве­ри­фи­ка­ции – нас­ле­дие ин­ду­ст­ри­аль­ной куль­ту­ры – вы­тес­ня­ют­ся де­ре­гу­ля­ци­ей и субъ­ек­тив­ной оцен­кой си­ту­а­ции (то есть пре­об­ла­да­ет соз­на­ние уни­каль­нос­ти ad hoc). Ина­че го­во­ря, фор­маль­ная оп­ре­де­лен­ность ус­ту­па­ет мес­то бы­тий­но­му ре­ля­ти­виз­му. Воп­рос «как это на са­мом де­ле?» ут­ра­чи­ва­ет преж­нее зна­че­ние при до­ми­ни­ро­ва­нии со­дер­жа­ния над фор­мой упа­ков­ки. «Фи­зи­чес­кое» по­ни­ма­ние ре­аль­нос­ти пе­ре­те­ка­ет в «фак­ти­чес­кое». Бо­лее важ­ны­ми ока­зы­ва­ют­ся конк­рет­ный ста­тус обс­то­я­тельств и предс­тав­ле­ния о них.

На фо­не рос­та це­ны не­ма­те­ри­аль­ных ак­ти­вов про­ис­хо­дит транс­му­та­ция ре­аль­нос­ти – ре­а­би­ли­та­ция вир­ту­аль­но­го, пси­хи­чес­ко­го, ме­та­фи­зи­чес­ко­го из­ме­ре­ний бы­тия.

Пост­се­ку­ляр­ность

Пост­се­ку­ляр­ность тол­ку­ет­ся раз­лич­ным об­ра­зом, су­ще­ст­ву­ют ее «за­пад­ная» и «вос­точ­ная» ипос­та­си, в прак­ти­чес­кой же ана­ли­ти­ке до­ми­ни­ру­ет комп­ле­кс­ный под­ход.

Те­ма пост­се­ку­ляр­нос­ти в оп­ре­де­лен­ной ме­ре яв­ля­ет­ся ре­ак­ци­ей на тра­ги­чес­кий опыт XX ве­ка – диск­ре­ди­та­цию прог­рес­са, про­чих прос­ве­щен­чес­ких иде­а­лов, са­мой сце­ног­ра­фии Мо­дер­ни­ти. Се­год­ня эта те­ма фик­си­ру­ет амаль­га­му со­ци­а­ли­за­ции (обоб­ществле­ния) и при­ва­ти­за­ции (пер­со­на­ли­за­ции) слож­ных схем ми­ро­ви­де­ния в со­от­ве­т­ствии с пе­ре­ме­на­ми в по­ни­ма­нии ре­аль­нос­ти. И од­нов­ре­мен­но – кри­зис инс­ти­ту­ци­о­наль­но­го хрис­ти­а­н­ства как «ре­ли­гии», его дроб­ле­ние на кон­фес­си­о­наль­ные мо­ле­ку­лы, по­ли­ке­фа­лию, мно­го­ли­кую фер­мен­та­цию, раст­во­ре­ние в пов­сед­нев­нос­ти, бы­те.