Альманах РиЭ

Альманах №19

Альманах №18

Альманах №17

Альманах №16

Альманах №15

Семинары ИЦ «Аксиология»

Аксиология и онтология Зла

Манипуляция сознанием

Akashi

Эзотерика вчера и сегодня

Transhumanism

Аксиология трансгуманизма

– Все-таки много?

– Много! Такая разноголосица, понимаете, очень трудно. Все со своими разными интересами, которые можно объединять только для решения каких-то суперглобальных проблем – вроде той, с которой мы начали. Я имею в виду регулирование мировых финансовых потоков, чтобы такой катастрофы, как в 2008 году, не повторилось. Нефтяные цены, газовые поставки поддаются регулированию, компромиссам, соглашениям. Пока все эти сланцевые газы всерьез войдут в экономичес­кую жизнь, пройдет достаточно много времени. Я не верю, что традиционных поставщиков сумеют как-то сильно ограничить, свести их роль к второстепенной, вспомогательной. Кувейт и Катар были, есть и будут. И Россия была, есть и будет – если не вычерпает все, а это запросто может быть. Другое дело – я поневоле сворачиваю на наши проблемы, – когда же мы откажемся от того, чтобы гнать по трубе газ, как и от того, чтобы валить дерево ради экспорта его финнам, которые из него мебель или картон делают. Ведь мы используем только треть сваленного дерева. А японцы на 102 процента его используют – в экспортную стоимость не входит кора, на которую условно отводится 2 процента общей массы, а в Японии и ее перерабатывают и получают доход. Нам надо экспортировать уже готовую продукцию с высокой сте­пенью обработки – вот наша стратегическая задача на будущее. Пока, увы, сырье в чис­­т­ом виде гоним и собираемся гнать. На несколько десятилетий хватит – а дальше не загадываем… Так что «двадцатка», как и всякий дискуссионный клуб, пошумит, подискутирует, может быть, что-нибудь хорошее наметит. Но старые рыночные законы, конкуренцию никто не отменял. И если индийцы сейчас первые в производстве программного обеспечения, то их назад уже не загонишь. Они теперь так и будут программы поставлять всему миру. А Катар так и будет газ продавать, но только сжиженный.

– Евросоюз представляется достаточно органичной структурой. Он достиг определенной степени расширения. Есть отдельные вопросы и проблемы, но в целом структура устойчивая. Поначалу мы думали то же самое и о зоне евро – вот, мол, возникла новая валюта, которая тут же стала конкурентом доллару. И тут появились все эти проблемы с Южной Европой. В результате очень многие заговорили, что евро ждет кризис.

– Прежде всего я не стал бы так однозначно, как Вы, утверждать, что Евросоюз – стабильный и устойчивый. Да, он жизнеспособный. Но насчет стабильности и устойчивости – это как посмотреть. Если, например, каждый второй ребенок, рождающийся в Берлине, – турок, то вся эта паника по поводу стабильнос­ти неслучайна. А ведь помните, еще совсем недавно в Западной Европе преобладала амбициозная установка: будем расширяться до бесконечности. А теперь там куда более скромные намерения. Я вот считаю, что зря Балканы приняли. А уж Турцию, Украину, а тем более Россию – нет, этого не будет. Кризис обострил самую, может быть, серьезную в настоящий момент проблему Евросоюза, Запада вообще: за чем будущее – за наднациональными структурами, решениями и законодательством или за национальными? Скажем, в вопросах регулирования таких болезненных вопросов, как бюджет, налоги, финансы, социальная сфера – кому давать пенсии, кому не давать пенсии – сейчас это важнее всего. Чем кончится эта борьба наднациональных и национальных тенденций, я не берусь предсказывать. Скорее всего каким-то компромиссом. Но совершенно очевидно, что наднациональные полномочия будут все больше и больше аккумулироваться в Брюсселе. И даже упрямые французы – наследники де Голля – не могут и не хотят этому противостоять. Что же касается кризиса еврозоны, то я не склонен усложнять проблему. Этот кризис можно объяснить по-простому: нельзя жить шире штанов. Вот Греция жила не по доходам. И Испания с Португалией не по доходам. И Болгария с Румынией надеялись, что за них немецкий бюргер будет платить из собственного кармана. И наша бывшая Прибалтика тоже надеется на это. И украинцы думают: вот их примут – и как начнут кормить из тамошнего бюджета. Все это иллюзии. Поэтому в последние годы и пришлось спасать некоторые европейские экономики, ставя перед ними жесткое условие: подрежьте, ребята, бюджеты, вы махнули не по вашему уровню производительности труда. Вот отсюда как раз и вытекает очевидная необходимость наднационального регулирования. Да и еврозона – это в каком-то смысле предмет веры. Я, например, не верю, что она развалится. В крайнем случае, сдадут какую-нибудь одну страну – максимум две. Грецию уже не сдадут. И Кипр не сдадут – там слишком много наших денег конфисковали, чтобы его еще и топить. И Португалия с Испанией помучаются, но из зоны евро не выйдут. Все это слишком маленькие экономики, чтобы развалить такого гиганта, как еврозона. Я не верю в развал ни Евросоюза, ни еврозоны. Если, конечно, не случится чего-то чрезвычайного – наподобие Третьей мировой войны.

– Николай Петрович, Вы – один из немногих статусных мыслителей, который открыто говорит о проблеме, о которой у нас люди Вашего положения все-таки предпочитают умалчивать. Я имею в виду тот культурный разворот, который буквально на наших глазах случился на Западе, прежде всего в Европе. Я имею в виду оголтелую пропаганду нетрадиционной сексуальной ориентации, которая уже просто зашкаливает. Такое впечатление, что люди там просто сошли с ума. Но я даже не об этом. И даже не о том, что Запад и нам пытается навязать точно такое же «толерантное» отношение к пропаганде разного рода девиаций. Я сейчас о другом. Вот Вы говорили о том, что каждый второй рождающийся в Берлине ребенок – турок. И если мы посмотрим, то откровенная пропаганда нетрадиционных отношений ведется именно среди автохтонных европейцев, рождаемость среди которых и так стремительно падает. А среди мигрантов – особенно среди мигрантов-мусульман – ничего подобного нет, и рождаемость в их среде стабильно растет. И что в такой ситуации ждет Европу в самом недалеком будущем? Это первый вопрос. И второй вопрос, который тесно связан с первым. Нет ли у Вас ощущения, что при таком раскладе может произойти реанимация той идеологии, которая в Европе 20–40-х годов прошлого века, в обстановке, чем-то напоминавшей нынешнюю, получила массовую – именно массовую – поддержку? Я имею в виду, конечно, фашизм. Есть такое мнение, что в XX веке были предприняты два эксперимента – социалистический и фашистский, – которые вовсе не следует считать неудачными. Неудачами завершились лишь их первые апробации, но каждый из них имеет перспективу. Возьмем социалистический эксперимент. Да, мы сломались в 1991 году, но социалистические идеи нашли благодатную почву в той же Латинской Америке – например, в Венесуэле. Фашистская идеология была уничтожена силовым способом. Но кто знает, какое у нее будущее на фоне вымирания коренного населения Европы? Скажу даже жестче: на фоне целенаправленного умерщвления этого коренного населения с помощью тотального навязывания субкультуры сексуальных девиаций. И все это – в обстановке практически неконтролируемого притока мигрантов.

– По первому вопросу. У всех свои глубокие национальные болезни. И цивилизационные болезни тоже существуют. Так вот, в иудеохристианской западной цивилизации сформировалась болезнь, гниль. Я не имею ничего против людей с нетрадиционной ориентацией. Но с точки зрения христианства, Содом и Гоморру Господь проклял. А вы, ребята, мало того что между собой этим занимаетесь – черт с вами, это ваше дело, – но вы же в пакете так называемых европейских ценностей нам это суете. Страна, в которой больше тысячи лет существует православие, никогда этого не примет. Наша страна смеялась над Андре Жидом, когда он в 1937-м обратился к Сталину с просьбой принять его, чтобы обсудить правовое положение педерастов в России. Додумался великий писатель – в 1937-м к нам с такими вещами лезть! И такое отношение к нетрадиционным отношениям у нас сохраняется до сегодняшнего дня. И когда нам пытаются навязывать европейские ценности именно в таком понимании, я могу только пожать плечами и сказать: не туда ломитесь, ну, совершенно не туда. Конечно, у нас непременно найдутся охотники до гей-парадов – люди есть люди. Но то, что нация это из печенок отвергает, по-моему, настолько очевидно, что тут вообще нет предмета для разговора. Теперь перейду ко второму вопросу. Сейчас мы с Вами гаданиями занимаемся – кому что сердце подсказывает. Но по поводу угрозы неконтролируемой миграции, арабского натиска, исламского натиска я бы привел только один-единственный аргумент. Какими были древние греки? Блондинами с голубыми глазами. Какими были древние евреи? Блондинами с голубыми глазами. Какими были древние армяне? До сих пор у озера Севан живут здоровые ребята, блондины с голубыми глазами – чистокровные армяне. Даже таджики – кто такие таджики? Они ссылаются на то, что Александр Македонский по пути в Индию оставлял раненых в Таджикистане – в Согдиане. И от них, этих раненых воинов Александра Македонского, пошла, ну, по меньшей мере, половина таджиков. А кто такие итальянцы? А куда делись все эти лангобарды и прочие? Вроде бы, судя по разным древнеримским скульптурам, пузатеньких, маленьких, черненьких не должно там быть. Так что кто его знает, что там через несколько поколений будет. Не знаю. Скорее всего, конечно, европеец конца этого века будет отличаться от европейца начала этого века. А что до того, что из-за этой извращенной культуры мы можем потихоньку снова полюбить Муссолини и Гитлера… Ну, все-таки я больше верю в здоровые человеческие инстинкты. Ведь история, в конце концов, чему-то учит. Говорят, что история ничему не учит. Да, в какой-то мере так оно и есть – но лишь в какой-то мере. Чему-то да учит. Я вот, например, не верю в новую пугачевщину, хотя кое-какие задатки в нашей нынешней жизни для нее имеются – Вы сами понимаете. Столько крови нахлебалась, стольких фюреров навидалась Европа. Но чтобы что-то подобное снова появилось на яростной волне гомофобии – я в это не верю. Тем более это дело двустороннее. Вы, ребята, учитывайте не только то, что вам нравится, но и то, что нравится или не нравится другим. А то лезете с радужным флагом пузом вперед. Ну, и дождетесь кирпича. А в России-то уж особенно. Здесь вопросы всегда оглоблей привыкли решать.

– Спасибо, Николай Петрович, за очень интересные и неформальные ответы. Спасибо за то, что говорили прямо, без пресловутой политкорректности, которая уже успела набить всем нам оскомину, по-настоящему еще даже и не привившись. Уверен, что Ваша прямота и откровенность будут по достоинству оценены нашими читателями, а мы еще будем иметь возможность продолжить с Вами беседу о злободневных проблемах всеми нами любимой – несмотря ни на что – старушки Европы, безмерно нам дорогой – именно как неотъемлемой части нашей русской культуры.

Узнаваемая классика

Burj Al Arab 370+

Музыка русских и зарубежных композиторов XIX и XX веков

Burj Al Arab 370+

Произведения Бетховена

Burj Al Arab 370+

Музыка разных столетий: от XVIII до XX

Burj Al Arab 370+

Балетная музыка Чайковского, Адана, Минкуса, Петрова

Календарь РиЭ.
26 октября

События

1815 – Основано литературное общество «Арзамас».

1824 – В Москве официально открылось здание Малого театра.

1930 – В Ленинграде состоялась премьера балета Дмитрия Шостаковича «Золотой век».

В этот день родились:

Доменико Скарлатти (1685–1757) – итальянский композитор и клавесинист.

Василий Васильевич Верещагин (1842–1904) – выдающийся русский живописец и литератор.

Андрей Белый (1880–1934) – русский писатель, поэт, критик.

Дмитрий Михайлович Карбышев (1880–1945) – российский и советский фортификатор, военный инженер.

Николай Леонидович Духов (1904–1964) – советский конструктор бронетехники, ядерного и термоядерного оружия.

 next

@2023 Развитие и экономика. Все права защищены
Свидетельство о регистрации ЭЛ № ФС 77 – 45891 от 15 июля 2011 года.

HELIX_NO_MODULE_OFFCANVAS