Слева направо: Дмитрий Пожарский, царь Михаил Федорович и Кузьма Минин. Фрагмент памятника «Тысячелетие России» Михаила Микешина и Ивана Шредера в Новгороде. 1862 год

400 лет

Иван Сусанин
Сергей Белкин

Иван Сусанин (последняя треть XVI века – 1613) – русский национальный герой, крестьянин из села Домнина (примерно в 70 верстах к северу от Костромы)

Источник: альманах «Развитие и экономика», №6, июнь 2013, стр. 82

Иван Сусанин – одно из самых известных имен русской истории. То, как это имя становилось почитаемым на протяжении столетий, какую идеологическую нагрузку оно несло при самых разных, в том числе и взаимоисключающих, политических режимах, являет собой поучительный пример того, как прошлое может служить дню сегодняшнему.

Подвиг Ивана Сусанина не является строго документированным историческим событием. О самом Иване Сусанине достоверно мало что известно. Основной документ, описывающий подвиг, – это жалованная грамота царя Михаила Романова, выданная 30 ноября 1619 года, то есть спустя шесть лет после события. Грамота выдана зятю Ивана Сусанина – «Богдашке Собинину за службу к нам и за кровь, и за терпение тестя его Ивана Сусанина: как мы, великий государь, царь и великий князь Михайло Федорович всея Руси, в прошлом 121 (7121 году от сотворения мира, или 1613 году от Рождества Христова. – С.Б.) году были на Костроме, и в те поры приходили в Костромской уезд польские и литовские люди, а тестя его, Богдашкова, Ивана Сусанина в те поры литовские люди изымали и его пытали великими, немерными пытками и пытали у него, где в те поры мы, великий государь, царь и великий князь Михайло Федорович всея Руси, были, и он, Иван, ведая про нас, великого государя, где мы в те поры были, терпя от тех польских и литовских людей немерные пытки, про нас, великого государя, тем польским и литовским людям, где мы в те поры были, не сказал, а польские и литовские люди замучили его до смерти». С этого события и началась известность Ивана Сусанина за пределами своей се­мьи и деревни, а спустя еще полтора столетия пошли создание и разрушение легенд о нем.

Реконструкция наиболее вероятного хода событий, ставших подвигом Ивана Сусанина, может выглядеть следующим образом. Родители будущего царя – Федор Никитич Романов и Ксения Ивановна, урожденная Шестова – подверглись опале при Борисе Годунове и были насильно в 1600 году пострижены в монахи под именами Филарет и Марфа. В период Смуты Филарет, оставаясь монахом, принимал активное участие в политической жизни. При Лжедмитрии I он был как его якобы родственник назначен митрополитом Ростовским, при Лжедмитрии II стал «нареченным патриархом», вел борьбу с Василием Шуйским, стал активным сторонником «семибоярщины», участвовал в переговорах с польским королем Сигизмундом III, однако, отказавшись подписать вариант договора, предложенный польской стороной, был ими в 1611 году пленен и оставался под стражей до 1619 года.

В это время малолетний Михаил находился с матерью – инокиней Марфой – то в своей вотчине в Клину, то в Москве. А уже после освобождения Москвы от поляков Мининым и Пожарским в 1612 году они удалились в свои костромские владения, находясь некоторое время в селе Домнине, где и проживал Иван Сусанин, бывший, по некоторым данным, вотчинным старостой, лицом, управлявшим владением от имени Романовых. Этим объясняется возможный интерес поляков именно к Сусанину, поскольку староста должен был знать, куда направились его господа и где они находятся. Михаил и Марфа, недолго побыв в ноябре 1612 года в Домнине, отправились в Макариев монастырь на Унже, а потом в Кострому, в Ипатьевский монастырь. Мотивы, по которым «польские и литовские люди» искали Михаила Романова, могут быть связаны как с желанием пресечь его возможное восшествие на престол, на чем настаивает официальная версия, так и с менее значительным поводом: взять в плен сына и жену Филарета, продолжавшего играть большую роль в политике, для его шантажа. Иван Сусанин мог понимать возможные политические мотивы поиска Михаила, а мог и просто защищать своего юного шестнадцатилетнего барина как вотчинный управляющий. Причем защищать не от непосредственной опасности – Михаил и Марфа находились не в Домнине, а достаточно далеко, скорее всего, уже в Костроме, но в связи с желанием предупредить возможную опасность, выиграть время.

По всей видимости, Иван Сусанин повел поляков из Домнина в село Исупово напрямую через Исуповское – теперь чаще называемое Сусанинским – болото, послав своего зятя к Романовым предупредить, что их ищут. Поляки, придя с ним в Исупово, заподозрили подвох, начали пытать Сусанина и, в конце концов, изрубили его там же на глазах у всего села. Происходило это, скорее всего, поздней осенью 1612 года, а вовсе не той глубокой и снежной зимой (1613 года), которую описывают и изображают в художественных произведениях: зимой и весной все эти леса и болота абсолютно непроходимы. Топовые новинки мира азарта ждут тебя в vulkanmega казино .

В марте 1613 года Михаил Романов были избран, а в июне венчан на царство. Было ли известно Романовым о подвиге Сусанина по горячим следам или же они узнали об этом лишь шесть лет спустя – неизвестно. Вполне возможно, что тему подвига Ивана Сусанина было невыгодно поднимать до момента освобождения Филарета из польского плена в 1619 году: сразу после этого и появилась упомянутая «грамота».

В 1767 году Екатерина II посетила Кострому, путешествуя по Волге на галере «Тверь». 15 мая на шлюпке императрица была доставлена к пристани Ипатьевского монастыря, где была встречена делегацией местного дворянства и епископом Костромским и Галичским Дамаскином (Аскаронским), который и произнес слова о подвиге: «Блаженныя памяти предок вашего императорского величества, Михаил Феодорович, от литовских и польских людей искомый крестьянином Иваном Сусаниным утаен бысть». Начиная с этого времени о Сусанине стали писать и говорить все чаще и чаще. Среди авторов следует указать Н.С. Сумарокова, М.И. Хераскова, А. Щекатова – составителя «Словаря географического Российского государства», в котором помещен рассказ о подвиге Сусанина, наконец, С.Н. Глинку, опубликовавшего в 1812 году рассказ об Иване Сусанине, послуживший толчком для последующих художественных образов в музыке, живописи и литературе.

Интерес к Ивану Сусанину в конце XVIII века подогревался политическими событиями. Последняя четверть века наполнилась тремя разделами Польши, подавлением многочисленных польских восстаний. В связи с этим напоминание о польско-литовской интервенции XVII века и грозившей тогда Русскому государству опасности было необходимой исторической и идеологичес­кой опорой и в какой-то мере оправданием современной политики. А подвиг Ивана Сусанина давал образец подлинного патриотизма и преданности. Именно в этом качестве образ Ивана Сусанина формировался на протяжении двухсот последующих лет.

 

Беспрецедентное место в истории прославления подвига Ивана Сусанина занимает гениальная опера М.И. Глинки «Иван Сусанин» – именно так ее называл автор. Названия «Смерть за царя» и «Жизнь за царя» были предложены одним из министров двора уже во время репетиций весной 1836 года. Композитор сопротивлялся, но, в конце концов, согласился на «Жизнь», но не на «Смерть». Интересно, что в то время уже существовала и двадцать лет шла в петербургском Большом театре опера «Иван Сусанин», написанная дирижером и композитором Катерино Кавосом. Некоторое время после премьеры оперы Глинки в театре попеременно шли обе, причем Кавос дирижировал и той и другой.

Именно опера Глинки стала основным «информационным источником», на основании которого подавляющее большинство знает об Иване Сусанине и его подвиге. О том, что драматургия оперы, да и официальная версия не вполне соответствуют исторической реконструкции вероятных событий, писали многие. Особенно яростным критиком легенды об Иване Сусанине выступал историк Н.И. Костомаров, издевательски анализировавший разного рода несоответствия и домыслы официальной версии событий. Впрочем, версия Костомарова была ничуть не более обоснованной и достоверной, поскольку достоверных источников не существовало. Однако политическое, воспитательное значение и самой легенды, и оперы было – и остается до сих пор – столь значительным по своему воздействию, что все «поиски исторической правды» никому, в сущности, не нужны.

После революций 1917 года опера с таким названием идти не могла и не шла. Спустя годы возник замысел корректировки либретто. Причем простой перемены названия и возвращения исходного «Ивана Сусанина» было недостаточно. Была предпринята попытка изменить и само существо сюжета: Иван Сусанин совершает свой подвиг не ради спасения царя Михаила Романова, а ради спасения «гражданина Минина». Известный поэт С. Городецкий, которому было поручено написать новое либретто, весьма остроумно и квалифицированно заменил царя на гражданина во всех исторических эпизодах: Минин представлял реальную угрозу полякам, собирая против них ополчение, именно Минина надо было полякам уничтожить и т.д. Так что сюжет Городецкого не слишком сильно противоречил историческим событиям, создавая при этом «уточненный» образ русского патриота, гибнущего не «за царя», а «за Отечество». Впоследствии, однако, особенно в период сталинского «ренессанса» русской истории в конце тридцатых годов, классическое либретто было возвращено на сцену, и долгие годы опера шла под названием «Иван Сусанин». В разгар перестройки – в 1988 году – в Большом театре был возобновлен первоначальный вариант оперы безо всяких цензурных поправок, и почти десять лет опера стояла в репертуаре театра под названием «Жизнь за царя», а в новой постановке 1997 года ей снова было возвращено название «Иван Сусанин».

Память об Иване Сусанине увековечена и в памятниках. Первый бюст был установлен, разумеется, в Костроме еще в 1851 году, венчая собой ансамбль Сусанинской площади вплоть до 1918 года. Украшавшая памятник надпись: «Ивану Сусанину, за царя – спасителя веры и царства – живот свой положившему. Благодарное потомство», – не смогла пережить революцию, и памятник был снесен наряду с другими памятниками «царям и их прислужникам». В 1967 году на той же площади был установлен величественный памятник «тому же лицу и по тому же поводу», но по другим мотивам: не как «царскому прислужнику», а как народному герою, о чем свидетельствует и надпись: «Ивану Сусанину – патриоту Земли Русской». Иван Сусанин был также включен и в галерею персонажей памятника «Тысячелетие России» в Новгороде в 1862 году, и в ансамбль памятника к 300-летию дома Романовых в Костроме, который до революции так и не был завершен и от которого ныне остался лишь постамент, занятый крайне неудачной – и в художественном отношении, и по выбору места – скульптурой В.И. Ленина.

Использование образа и легенды об Иване Сусанине успешно используется для патриотичес­кого воспитания вот уже третье столетие, переживая при этом «колебания» и «борьбу школ»: одни считали, что Иван Сусанин отдал жизнь «за царя», другие – «за Родину». Доминирующей идеологии в наши дни не особо интересен ни тот ни другой вариант. Вот если бы можно было подать подвиг Ивана Сусанина как борьбу «за права человека и либеральные ценности»… Но пока это никому не удалось. Поэтому при случае можно лишь лягнуть Сусанина и русский народ «за холопство и рабскую покорность».

Вспоминая сегодня 400-летие подвига Ивана Сусанина, постараемся избежать политических крайностей и пропагандистского рвения, а просто отдадим благодарственную дань памяти обо всех людях Земли Русской, любивших ее и готовых трудиться и воевать ради ее блага.

При подготовке очерка использовалось весьма обстоятельное исследование современного костромского исследователя-краеведа Н.А. Зонтикова «Иван Сусанин: легенды и действительность» (Кострома, 1997).