Именно огромные запасы энергетических ресурсов и географическое положение делают современный Иран центральной мишенью геоэкономических войн. В то же время усиление позиций Исламской Республики в мире ислама сделало ее одним из центров большой геополитики. Поэтому Иран одновременно использует и геополитический, и геоэкономический инструментарии, чтобы достойно встретить вызовы конкурентов. В этом смысле опыт иранского руководства уникален. В условиях дестабилизации соседних стран (Афганистан и Ирак) Иран был поставлен в ситуацию, когда он оказался вынужденным решать проблемы безопасности не только на страновом или на региональном уровнях. Мир и безопасность в Иране и в регионе оказались непосредственно связаны друг с другом, являясь важной составляющей глобальной безопасности.
Иран стратегически заинтересован в полнокровном участии в процессе выработки и реализации решений по энергетической безопасности, как и в других процессах, связанных с глобализацией. Уважение к великому историческому прошлому Ирана, восприятие его современных лидеров как лидеров ведущей мировой державы – вот те задачи, которые определяли во второй половине первого десятилетия XXI века позицию Ирана по вопросам энергетической и региональной безопасности.
Второй важнейшей составляющей потенциала современного Ирана являются его вооруженные силы и оборонно-промышленный комплекс. В ходе исламизации Ирана были сформированы новые вооруженные силы, особенностью которых, по оценке эксперта по Ирану Владимира Сажина, стало «наличие в их составе двух независимых компонентов: регулярных вооруженных формирований – Армии и Корпуса стражей исламской революции (КСИР)». К 2010 г. Иран располагал крупнейшими по численности вооруженными силами на Ближнем и Среднем Востоке, обладавшими опытом ведения боевых действий (война с Ираком 1980–1988 годов) и планами перспективного развертывания в «Исламскую армию 20 миллионов». Верховным главнокомандующим всеми вооруженными силами страны в соответствии со статьей 110 Конституции ИРИ является рахбар ИРИ, который правомочен объявлять войну, мир и всеобщую мобилизацию. Рахбару ИРИ Хаменеи подчиняется Высший совет национальной безопасности (ВСНБ) ИРИ – важнейший консультативный орган по вопросам безопасности государства, обороны, стратегического планирования и координации деятельности правительства в различных областях. Оборонно-промышленный комплекс Ирана способен полностью обеспечить вооруженные силы ИРИ обычным и легким вооружением. Иранские ракетные вооружения уже сегодня стали реальным фактором в геополитических и практических военных сценариях.
Третьим значимым компонентом потенциала современного Ирана является его население, численность которого к 2012 г. составляла около 74 миллионов человек. Иран фактически является молодежной исламской республикой. Феномен современного Ирана в значительной степени обусловлен спецификой демографической ситуации этого региона. За последние полвека Восток резко омолодился. Вследствие размыва социальной структуры общества изнутри молодежная группа превратилась одновременно в доминирующую группу населения, «народные массы» и потенциальный горючий материал политики. Более половины жителей Ирана в начале XXI века составляла молодежь в возрасте до 20 лет, которая выросла в Исламской Республике и не представляет иных форм государственности. Иран сегодня – одно из самых молодых государств мира – как в прямом (ИРИ возникла в 1979 г.), так и в переносном смыслах. Именно взрослая молодежь (18–35 лет) является ведущей силой в иранском обществе и, с одной стороны, представляет собой потенциал исламского развития страны, а с другой – служит фактором нестабильности.
Большинство населения Ирана, то есть 90 процентов его населения, – мусульмане-шииты. Иранское руководство достаточно твердо управляет страной, опираясь на опыт свержения народом шахского режима 9–11 февраля 1979 г. в условиях системного присутствия американцев в Иране. Религиозное руководство ИРИ опирается на патриотично настроенную армию и КСИР, контингенты ополченцев (басидж), воспитанных в духе священной жертвенной традиции борьбы за свободу и независимость – культуры Ашура.
Очень точную и образную оценку непонимания Западом иранской готовности противостоять военной машине США дал писатель Михаил Веллер: «Время работает на Иран. <…> Сегодня Западу трудно себе представить, как можно испытывать готовность к жертвам и разрушениям в собственной стране во имя победы. Борьба за демилитаризацию сознания, за укоренение антивоенной идеологии, начавшаяся после Второй мировой войны, давно принесла плоды. <…> Сегодняшнему европейцу уже непонятны демонстрации 1914 года, ликующие о начале войны и жаждущие крови врагов». Между тем граждане ИРИ почти 30 лет открыто демонстрировали именно эту готовность умереть, несмотря ни на что. Дни поминовения (Ашура) шиитского имама аль-Хусайна ибн Али (Хусейна), убитого в 680 г., широко отмечаются в современном Иране.
Сегодня в Иране говорят о культуре Ашура как об одной из своих главных национальных ценностей. В дни Ашура в траурных церемониях (таазие) участвуют и гражданские, и военные руководители ИРИ. В таазие, сопровождающихся ритуальным самобичеванием, традиционно принимают участие практически все слои населения страны, включая личный состав армии и флота. Более чем тысячелетняя традиция Ашура и память о шиитских мучениках (шахидах), героях, павших на полях брани за ислам, зажигала в сердцах верующих огонь сопротивления гнету, насилию и тирании, звала их на пусть даже неравный бой за справедливость. Новые поколения граждан ИРИ, подобно героям иранского эпоса, во время таазие демонстрируют свою готовность повторить подвиг Хусейна и следовать путем истинной свободы и независимости до конца. Иранцы помнят о веках былого величия. На исторических картах можно увидеть, что пространство «Большого Ирана» периода расцвета династии Ахеменидов (VI–V века до н.э.) включало регионы Центральной Азии и Кавказа, Среднего и Ближнего Востока. Территория современного Ирана является ядром этого пространства. Современные иранцы осознают себя и мусульманами, и наследниками великого опыта своих предшественников на протяжении трех последних тысячелетий. Любимыми народными образами до сих пор остаются герои исторического эпоса Фирдоуси «Шах-наме», которых отличает просвещенность и светлость ума, красота внутреннего облика и мужественность поступков, чувство избранности. Руководство ИРИ всегда стремилось соответствовать этим народным представлениям о вождях нации, что, в частности, проявилось в сознательном восхождении на государственную голгофу руководителей революции первой волны. Многие из них в результате террористических актов погибли (в том числе лидер Партии Исламской Республики аятолла Бехешти, президент Раджаи, премьер-министр Бахонар).
Шиитские руководители испытывающей мощное внешнее воздействие Исламской Республики стремятся сохранить ее самость и не потерять верующих – вот главный вызов современной эпохи всем Церквам и религиям, в том числе и исламу в Иране. В целом к началу XXI века синдром зависимого прошлого в ИРИ был в основном снят, в стране выросло третье поколение иранцев, воспитанных уже в условиях сложившейся Исламской Республики, в духе исламской исключительности и превосходства.
Отдельно следует отметить фактор технологического успеха. 2 февраля 2009 г. Исламская Республика Иран стала 10-й космической державой. Запуск был приурочен к 30-й годовщине исламской революции (1979 г.) и осуществлен с иранского ракетного полигона в Семнане. Был произведен пуск второй ракеты «Сафир» («Посланник»), которая успешно вывела связной микроспутник «Омид» («Надежда») на орбиту. Президент Ахмадинежад, лично руководивший запуском, подчеркнул, что «Омид» несет всему миру «послание единобожия, мира и справедливости». По данным Джеймса Клея Мольца из Центра по проблемам нераспространения ядерного оружия Монтерейского института международных исследований (США), к числу космических держав в Евразии относятся Япония, КНР, Индия, Северная Корея, Иран, Великобритания, Франция и Россия. Еще 10–12 азиатских стран близки к обретению космического статуса: Австралия, Вьетнам, Индонезия, Малайзия, Пакистан, Сингапур, Таиланд, Тайвань, Филиппины. Эксперты подчеркивают значение экономико-военных аспектов мотивации по выходу в космос, особенно в разрезе регионального сотрудничества.
Иран в геополитике
Вся история XX века – живой опыт того, как на пространстве Евразии воплощались геополитические проекты. Почти столетие единство евразийского пространства обеспечивалось геополитическими скрепами. В результате народы двух континентов проживают сегодня в условиях чудовищного нагромождения тлеющих конфликтов всех мыслимых конфигураций и подоплек. В первую очередь это обусловлено сложившейся здесь схемой территориально-политической власти и активным военно-политическим внедрением США в регион Центральной Евразии, особенно заметным в Центральной Азии и на Среднем Востоке.
По мнению занимавшего тогда пост советника президента США по национальной безопасности Збигнева Бжезинского, победа иранской революции в феврале 1979 г. означала для США коллапс регионального стратегического баланса. Далее произошел ввод советского «ограниченного воинского контингента» в Афганистан 27 декабря 1979 г. В ответ Вашингтон 23 января 1980 г. обнародовал так называемую «доктрину Картера», в которой провозглашалось: «Любая попытка любой внешней силы установить контроль над районом Персидского залива будет рассматриваться как посягательство на жизненно важные интересы Соединенных Штатов Америки, и такое посягательство будет отражено всеми необходимыми средствами, включая военную силу».
