Мобилизационная экономика в условиях санкций
Евгений Балацкий
Источник: альманах «Развитие и экономика», №13, июль 2015, стр. 118
Евгений Всеволодович Балацкий – доктор экономических наук, профессор, директор Центра макроэкономических исследований Финансового университета при правительстве Российской Федерации, главный научный сотрудник Центрального экономико-математического института РАН
Вряд ли имеет смысл доказывать, что Россия в очередной раз стоит на перепутье. Осложнение геополитической ситуации ставит очень остро вопрос выживания страны: либо Россия за 2-3 года налаживает масштабное импортозамещение и «раскручивает» внутренне производство, либо она окончательно скатывается в разряд зависимых и недоразвитых государств. На этот вызов необходимо адекватно реагировать. Однако реакция правительства страны пока далека от той, которую можно было бы признать по-настоящему конструктивной. Отсюда вытекает необходимость регулятивной альтернативы, которая могла бы в более полной мере учесть своеобразие нынешнего момента российской истории.
Старая риторика в новых условиях
Главная проблема нынешнего периода состоит в том, чтобы правильно определить, какие именно предприятия, что конкретно и в каком количестве будут производить для того, чтобы страна смогла освободиться от импорта. Без этого запустить нужное производство невозможно. Между тем «Основные направления деятельности правительства Российской Федерации на период до 2018 года», утвержденные председателем правительства Российской Федерации Дмитрием Медведевым 14 мая 2015 года, по-прежнему не предусматривают конкретных мер по стимулированию импортозамещения. Фактически идеология и риторика правительства РФ остались прежними – предполагается создать комфортные условия для производства, и оно само вырастет. Но при этом непонятно, где оно вырастет, в каких отраслях и в каком объеме. Однако это принципиальная ошибка – само производство в нынешних условиях не вырастет, его надо целевым образом выращивать. А такое возможно только в рамках особой организационной модели развития – мобилизационной экономики.
Боˆльшая часть мер по созданию внутреннего производства грешит неконкретностью. Например, правительство РФ обещает реализовать дорожные карты развития приоритетных межотраслевых технологий – композиционные материалы, технологии нанофотоники, биотехнологии, информационные технологии и т.д. Важную роль в этом будут играть созданные технологические платформы. При этом игнорируется тот факт, что в странах Европы уже отказываются от не оправдавших себя технологических платформ, а главное, не называются субъекты, которые будут использовать нанофотонику, биотехнологии и т.п. технологические новинки. Более того, неясно, есть ли вообще в стране предприятия, которые способны встроиться в такого рода дорожные карты.
Не учтены властями и основные принципы институциональных преобразований в условиях кризиса, а именно – высокая скорость принятия эффективных решений, их оперативная реализация, жесткий контроль и неотвратимость персональной ответственности. Несмотря на кризис, порядок работы правительства РФ и федеральных органов исполнительной власти остается неизменным. На этом фоне надо сказать, что федеральная власть сделала стратегическую ошибку, выбрав малый и средний бизнес в качестве главного драйвера новой модели экономического роста. По всем признакам экспортный потенциал малого и среднего бизнеса близок к нулю, а его импортозамещающие возможности просто неизвестны.
Сегодня в научной литературе развернулась большая дискуссия о специфике кризиса 2014 года. Видными идеологами нынешней либеральной политики российского правительства являются Владимир Мау и Алексей Улюкаев, которые в своих работах подробно раскрывает специфику современного кризиса. Однако ими игнорируется его главная особенность, которая состоит в том, что нынешний кризис является первым классическим капиталистическим кризисом новой России, для которого характерно перепроизводство по всем основным товарным позициям за исключением импортных продуктов. С таким кризисом руководство страны еще не сталкивалось и бороться с ним не умеет. В сложившейся ситуации регулятор должен переходить от реактивной политики к проактивной стратегии, опирающейся на известный закон Жана-Батиста Сэя – предложение порождает свой собственный спрос. Иначе говоря, надо налаживать новое, нужное стране производство товаров, которые, появившись на прилавках магазинов, активизируют покупательную активность населения. Так происходит всегда во время капиталистических кризисов – в такие моменты спрос отсутствует, а потому он не может породить соответствующего предложения; ждать лучших времен можно сколько угодно.
Несмотря на изменившуюся ситуацию, правительство продолжает линию на дальнейшую либерализацию экономики и устраняется от активного вмешательства в хозяйственную жизнь.
Экономическая политика в России: от пузыря к пузырю
Все прошедшие годы страна и народ находились под прессом неадекватных регулятивных экспериментов со стороны властей. Главная ошибка большинства решений, принимаемых регулятором, связана с доминированием идеологии либертарианства. Постоянные попытки «освободить» рынок от контроля со стороны центральных органов власти в конечном счете приводили к отраслевым кризисам и необходимости слишком большого государственного вмешательства в хозяйственную жизнь страны. Тем самым либеральная идеология на протяжении многих лет порождала локальные кризисы и неритмичное государственное регулирование.
Типичным примером неудачных либеральных экспериментов служит реформа высшего образования, которая до 2008 года основывалась на либеральной идеологии с ее ошибочной целью достижения рыночного равновесия. В результате к 2008 году в стране надулся образовательный пузырь – с 1990 по 2008 год численность профессорско-преподавательского состава вузов увеличилась в 1,9 раза, число вузов – в 2,2 раза, а численность студентов – в 2,7 раза. За это же время численность занятых в стране уменьшилась на 6 процентов, численность населения – на 3,3 процента, а число школьников – на 32 процента. Тем самым высшая школа полностью оторвалась от реальной экономики, конечным результатом чего стал бюджетный кризис отрасли. Начавшееся с 2008 года сжатие численности персонала вузов привело к высвобождению за 2007–2012 годы 80 тысяч преподавателей. Тем самым на первом этапе развития отрасли имело место масштабное дерегулирование, которое и привело к надуванию образовательного пузыря, а на втором – гиперрегулирование, принявшее в 2014 году характер обвала отрасли. Неудивительно, что такие процессы нанесли непоправимый урон качеству российского образования.
Параллельно в стране проявляют себя циклические диспропорции в профессиональной структуре кадров. Так, к началу 90-х годов в России доля инженеров в суммарной численности занятых в 3,5 раза превышала аналогичный показатель в США. Данный перекос вызвал стихийную «социализацию» образования, когда даже технические вузы начали готовить экономистов, юристов и управленцев. К настоящему моменту этот процесс достиг своего предела, в связи с чем снова запущен маховик «инженеризации» образования. И это на фоне того, что в стране нет фабрик и заводов, которые могли бы принять этих специалистов, нет конкретных планов по развитию промышленной сферы, в связи с чем уже сейчас можно констатировать, что многих сегодняшних студентов-инженеров в будущем ждет хроническая безработица.
Аналогичный процесс развития был зафиксирован и в сфере ипотеки. Еще 10 лет назад в России не удавалось запустить ипотечные механизмы, а соответствующий кредитный рынок фактически был парализован. Бесконечные попытки «разогреть» этот рынок привели к тому, что за 2008–2014 годы число выданных ипотечных кредитов выросло в 2,6 раза, объем ипотечных кредитов – в 2,9 раза, а задолженность по ипотечным кредитам – в 3,2 раза. Тем самым всего за 6 лет рассматриваемый рынок вырос примерно в 3 раза; рост выданных в 2013 и 2014 годах кредитов увеличивался на 31 и 30 процентов соответственно, охватив к 2015 году более 1 миллиона жителей страны. Результатом развития подобных тенденций явилось надувание ипотечного пузыря со всеми вытекающими отсюда последствиями – к 2015 году в условиях кризиса многие клиенты банков оказались неплатежеспособными. Такой результат стал прямым следствием либеральной политики в отношении валютных ипотечных кредитов. Так, в 2008 году только 1,6 процента рублевых ипотечных кредитов оказались в разряде просроченных, тогда как по валютным займам соответствующий показатель составлял 35,7 процента. В 2014 году данные пропорции только усугубились, приведя к отказу от валютного кредитования ипотечных программ. Однако охлаждение рынка спровоцировало новую волну по поддержке активности заемщиков – в 2015 году. Правительство РФ решило выделить бюджетные средств в размере 20 миллиардов рублей на субсидирование ставок по ипотеке. Тем самым бюджетные деньги расходуются на инициирование очередного витка ипотечного пузыря.
Подобных примеров можно привести великое множество. Такое «засилье» российской экономики отраслевыми пузырями, надувание и сдувание которых почти не контролируется, приводит к росту хаотичности всех экономических и социальных процессов.
Новая мальтузианская ловушка как главная угроза
Построение экономики России на базе разрушенного социалистического строя привело к тому, что страна попала в специфический режим развития, который можно назвать «новой мальтузианской ловушкой», когда на фоне архаичного производства и растущего душевого дохода не удается создать стимулы и возможности к внедрению новых технологий. До сих пор технологическое отставание остается самой острой проблемой российской экономики. Наметившийся с 2000 года рост производства оказался однобоким и неустойчивым, будучи полностью детерминированным состоянием нефтегазового сектора. Мировая история показывает, что человечество находилось в тисках мальтузианской ловушки около 10 тысяч лет с времен неолита. Попав в такое состояние, страна рискует надолго, если не навсегда, остаться в неэффективном состоянии со всеми вытекающими отсюда последствиями. В этом состоит главная опасность установившегося воспроизводственного режима.
Мировой опыт показывает, что выйти из мальтузианской ловушки Великобритании и другим передовым странам Европы удалось благодаря проведению в жизнь жесткой либеральной модели развития, что явилось основанием для применения этого идеологического и теоретического шаблона к России. Однако такая механистичная экстраполяция является не просто неправомерной, но и в корне ошибочной.
